– Стереть регистрацию за последние две минуты. Сместить видеозапись за сорок минут. Растянуть подъем по лестнице, – приказал я встроенному в дата-джек компьютеру. – Вывести поток на линзу.

Отсмотрев получившуюся запись, я несколько раз проверил, чтобы все совпало. А затем вышел в коридор, максимально совместив запись на линзе и то, что я видел.

– Да где? Там же ровно! – стараясь максимально сохранить интонацию, произнес я, а затем зашел внутрь комнаты – так, чтобы не сразу увидеть тело. – Вот черт! Эй, приятель, держись, я тебе помогу!

С этими словами я бросился к трупу, стаскивая его с угла, на который сам и насадил несколькими секундами ранее.

– Нужно срочно вызвать скорую «БиоМед»! – выкрикнул я, таща его в коридор и замывая кровью и слизью следы драки. – Полиция! Вызов городской полиции! Несчастный случай с травмами! – дата-джек принял команду, и сигналы ушли в ведомства.

Как ни странно, но полиция прибыла чуть ли не раньше «БиоМеда». Конечно, флаер скорой, которому я обещал оплату за счет раненого, прилетел первым. Двое охранников отогнали меня от тела, а затем из машины вышел человек в халате. Поставил на грудь толстяка дрона-паука и запустил сканирование. И вот в этот момент прибыли копы.

– Полиция Москва-«Атом»! Отойдите от тела! – через матюгальник объявил дрон, раскручивая шестиствольный пулемет. Я, естественно, команду выполнил, а вот охранники врача, наоборот, встали, защищая доктора.

– Заказ «БиоМед», ранение. Это наше дело! – выкрикнул один из них, целясь в дрона. Толстая композитная броня охранника вполне могла выдержать обычные пули. Но до конфликта дело не дошло. Врач встал, выдернул лапы паука-реаниматора и махнул рукой.

– Сворачиваемся, это труп, и ему уже не помочь. Денег не заплатят, – сказал он, а затем повернулся в мою сторону. – Вы вызывали скорую?

– По просьбе пациента и за его счет, – быстро ответил я.

– Понятно. Уходим, деньги получим с трупа после ассенизации, – произнес врач. – Корпорация «БиоМед» заявляет права на тело и все, что в нем, в соответствии с соглашением о коммерческих вызовах для граждан категории «Б». Труповозка скоро прибудет. Отчет я вам послал. Но причина смерти и так очевидна – он упал головой об угол.

– Рапорт принят. Начинаю опрос свидетелей. Есть добровольцы? – донесся из динамиков дрона усталый голос.

– Я доброволец и единственный свидетель, – сказал я, выходя чуть вперед. – Готов предоставить запись с линзы для прояснения дела.

– Город ценит сотрудничество. Вы должны подтвердить свое согласие на обработку персональных данных, использование в деле УИНа свидетеля и его личной жизни согласно записи. Все материалы будут переданы в отдел расследований и прикреплены к делу, – привычным быстрым голосом зачитал оператор.

– Я согласен передать видео и аудио-ряд, прямо относящиеся к материалу дела, при условии, что все правонарушения, если таковые будут обнаружены, прямо не относящиеся к смерти субъекта, будут нивелированы и за них не будет снят рейтинг гражданина, – сказал я, глядя в зрачок камеры.

– Согласно статье о раскрытии тяжких преступлений условие принято, – произнес спустя несколько секунд оператор. – Требую немедленной передачи всей информации, прямо связанной с субъектом.

– Добровольно передаю информацию, начиная со знакомства с субъектом, – сказал я и, получив выделенный канал, отправил отредактированный файл. Повисла тишина, прерываемая только шумом дождя и гудением винтов дрона. Все время, пока он висел надо мной, я был готов отпрыгнуть в сторону от пулеметной очереди.