– Может, ты уже назовёшь мне имя этого загадочного персонажа?

– О, его имя тебе должно быть хорошо знакомо, ведь он как раз по твоей части: талантливый дизайнер, создатель весьма необычных интерьеров, самобытный художник – так о нём говорят. К тому же молод и очень хорош собой!

– И? – Надин с трудом сохраняла равнодушное выражение лица, внутри закипая от предчувствия: она уже начала догадываться, о ком говорит Софи.

– И-и-и встречайте – Леонард Балла! – торжественно объявила та тоном конферансье. – Ну что, удивлена?

– Весьма, – не стала отрицать Надин, затем словно бы засомневалась: – Ты уверена, что не обозналась?

– Да я видела Леонарда вот как тебя сейчас! – заверила её белокурая красотка.

– Где? На Крите? Там его давно бы вычислили…

– На Крите, конечно, вычислили бы. Как и в любом другом месте, наводнённом туристами. А вот на маленьком, можно сказать, безлюдном острове на краю моря… – Софи интригующе замолчала.

Но Надин по-прежнему демонстрировала недоверие:

– А разве в Средиземном море есть такие острова?

– Не знаю, – пожала плечами приятельница, продолжая загадочно улыбаться. – Но в Эгейском точно есть!

– В Эгейском? И каким ветром тебя туда занесло?

– У Энрике была деловая встреча на Хиосе – это почти на границе с Турцией, – охотно пояснила Софи недогадливой подруге. – Но что-то случилось с двигателем яхты – не знаю, что, я в этом не разбираюсь – и нам пришлось причалить к острову Распа. Смешное название, правда? Там всего одна деревня, и та полупустая, смотреть не на что. Но мы с Энрике всё равно пошли прогуляться, пока команда разбиралась с поломкой: всё-таки постоянная качка ох как надоедает!.. Представь себе моё удивление, когда, едва сойдя с трапа, я лицом к лицу столкнулась с таинственно исчезнувшим Леонардом Балла!

– Что он там делал?

– Не знаю. Но выглядел не очень: хмурый какой-то, в дешёвых тряпках, словно местный рыбак. И очень спешил. Представляешь, он меня даже не узнал!

– Представляю… точнее, не представляю! – спохватилась Надин. – А ты говорила с ним?

– Ты что, при Энрике? – Софи многозначительно хмыкнула. – Я тоже сделала вид, что его не узнала, иначе мой суженый закидал бы меня вопросами…

– А дальше что?

– Ничего. Мы полчаса погуляли, затем вернулись на яхту обедать. Леонарда я больше не видела… А что, заинтересовала тебя моя история?

– Ещё бы! – неохотно призналась Надин. – Вот бы разыскать его…

Теперь настала очередь Софи демонстрировать сомнение.

– Ну, найдёшь ты его, и что с того? Думаешь, Леонард тебе расскажет, почему прячется от общественности?

– Думаю, да! – Надин вызывающе вздёрнула подбородок.

– Ничего у тебя не выйдет, подруга! Этот парень – крепкий орешек…

– И покрепче раскалывала!

– Хочешь пари?

– А давай!

Софи на минутку задумалась, чуть сощурив большие кукольные глаза.

– Если ты найдёшь и раскрутишь на интервью Леонарда Балла – так и быть, я сделаю сюжет о твоей маме. Думаю, она очень обрадуется: ведь люди уже стали забывать несравненную Лидию Ристич…

– Договорились!

Девушки церемонно пожали друг другу руки, ещё минутку поболтали ни о чём и разошлись по своим делам. Софи поспешила к знаменитому кутюрье примерять свадебное платье: вопреки мнению публики, она была искренне влюблена в своего жениха, намеревалась стать ему хорошей женой и даже думала сменить направленность своего блога – отныне она будет апологетом семейных ценностей!

Ну а Надин отправилась в своё убежище на Монмартре: когда-то, ещё в самом начале совместной жизни, здесь ютились её родители. Теперь у них была шикарная квартира близ Елисейских полей и вилла на Лазурном Берегу, где они, собственно, и обитали последние пять лет. Однако Надин в промежутках между путешествиями по миру с проживанием в лучших отелях останавливалась исключительно в родном Париже, хоть он и сильно изменился со времён молодости её родителей. В крошечной однокомнатной квартирке на верхнем этаже не было места даже для ванны: пришлось отделить для неё полкухни. Но ни прежнюю, ни нынешнюю хозяйку это не смущало: ни мадам, ни мадмуазель Девон тяги к стряпне не испытывали, к плите не подходили месяцами, довольствуясь лишь холодильником да кофе-машиной. Зато в этом убежище очень хорошо думалось. А Надин было о чём подумать.