– Но вы пришли ко мне, – сообразил Леонидов. – Значит, случилось что-то похуже.

– Да. Ко мне нагрянули судебные приставы. Имущество описывать.

– Это я уже слышал. А причина? Долги?

– Просроченная плата по кредиту. Руслан взял деньги, очень крупную сумму, и не стал платить проценты. А взял он их, уже будучи за границей, в Казахстане. Оказалось, что супруги вместе отвечают за долги банку. Тем более что у нас совместная собственность.

– Насколько я в курсе, это редкий случай. Обычно супруги владеют имуществом в равных или каких-то долях.

– Это если они не исключают развод. Мы же с Русланом ничего такого не планировали. Жили душа в душу. И теперь я в ужасном положении.

– Сколько он взял в банке?

– Почти два миллиона.

– Ого!

– У него была безупречная кредитная история. Он их раньше вообще не брал, эти кредиты. То-то в банке обрадовались! Но это еще не все. В первый раз я заплатила.

– Вы меня пугаете.

– Ну а что мне оставалось делать? У меня были сбережения. Я имела доступ к банковской ячейке, где лежала валюта, Руслан когда-то написал на меня доверенность. Я почему-то подумала: а вдруг он жив и ему срочно нужны деньги? Он там, в другой стране, начал жизнь заново. С нуля. И я заплатила.

– А потом они снова пришли. Приставы.

– Как вы догадались?

– Это нетрудно. И сейчас вы…

– Выплачиваю проценты по кредиту, который, скорее всего, взял не Руслан. Не лишаться же мне квартиры? И дачи. Она тоже в совместной собственности.

– Так надо идти в суд!

– Нужны свидетели. Я должна доказать, что ничего не знала о кредите, который взял супруг, и не потратила из этих денег ни копейки на себя и наших детей. Но ответчик в суд не явится, как вы понимаете.

– Тогда решение вынесут в вашу пользу.

– Есть еще один нюанс. – Татьяна тяжело вздохнула. – Я консультировалась с адвокатом. Оставшийся в живых супруг наследует не только имущество покойника, но и его долги. А аппетит у не-Руслана только разгорается. И мне еще надо доказать, что мой муж умер.

– И до того, как взял эти кредиты.

– Именно. Деньги, Алексей Алексеевич. Треклятые деньги. Кто-то берет кредиты по паспорту и телефону моего мужа и автоматом вешает эти долги на меня, а я ничего не могу сделать. Только платить.

– А оформить развод?

– Пробовала. Долги все равно останутся, те, что уже имеются. Поэтому мне крайне необходимо выяснить, что случилось год назад там, в Иркутске, и где на самом деле Руслан. Или… – Скворцова слегка запнулась, – его труп. Я уже ко всему готова.

– Погодите… Все это неправильно. Деньги взял кто-то, у кого мобильник вашего супруга, а платить вам.

– То-то и оно. – Татьяна тяжело вздохнула. – Недавно прочитала о похожем случае. У мужчины украли смартфон, и пока хозяин не заблокировал номер, взяли кредит почти на миллион рублей. И хоть факт совершения кражи был доказан, банк все равно обязал мужчину заплатить. Каких-то два часа смартфон был в руках у другого человека, и эти два часа обошлись в миллион с лишним. А вы представляете, насколько хуже мой случай?

До Алексея в конце концов дошло.

– Получается, что если человека убить, то пока его хватятся, пока докажут, что он пропал, или найдут его труп, если вообще найдут, можно брать по его телефону кредиты, ведь нужно только эсэмэс-подтверждение! Несколько цифр!

– Поняли, наконец. Поэтому я и развестись не могу. Фактически это означает признать, что Руслан жив. А мне нужно доказать, что он мертв. Его убили там, в Иркутске. Тогда будет с чем пойти в суд, если откроют уголовное дело.

– Возбудят, – машинально поправил Алексей.