– Неужели? Тогда на твоем месте я подал бы на свое лицо в суд. За клевету.

Ринсвинд со всех ног помчался в «Порванный Барабан» и подоспел как раз вовремя, чтобы столкнуться с человеком, который решил выйти из трактира спиной вперед и очень быстро. Торопливость незнакомца отчасти объяснялась торчавшим у него в груди копьем. Издав горлом громкий булькающий звук, неудачливый клиент «Барабана» свалился к ногам волшебника.

Ринсвинд осторожно заглянул в дверь и тут же отдернулся обратно, когда мимо него, словно куропатка, просвистел тяжелый метательный топорик.

Второй осторожный взгляд подсказал Ринсвинду, что никто в него специально не целился. В темном помещении «Барабана» кипел настоящий махач, многие из участников которого уже пребывали в расчлененном виде – в этом Ринсвинд убедился с третьего взгляда, внимательно изучив окрестности поля боя. Ринсвинд шарахнулся от брошенной наудачу табуретки, которая, пролетев мимо, разбилась в щепки на другой стороне улицы. Пропустив очередной летящий объект, Ринсвинд ринулся внутрь.

Благодаря темному балахону, который стал еще темнее от постоянной носки и нерегулярной стирки, Ринсвинд без труда проник в трактир. В клокочущем мраке никто и не заметил неясную тень, которая шмыгала от столика к столику. В какой-то момент один из дерущихся, пошатнувшись, шагнул назад и наступил на что-то, смахивающее на пальцы. Порядочное количество чего-то, похожего на зубы, впилось ему в лодыжку. Драчун дико заорал и на мгновение отвлекся – секундной растерянности вполне хватило, чтобы шпага, выброшенная вперед его удивленным противником, проткнула растяпу насквозь, насадив его как на вертел.

Ринсвинд, посасывая ободранную руку, на полусогнутых добрался до лестницы. В перила над его головой с глухим стуком воткнулась арбалетная стрела, и волшебник тихонько заскулил.

По ступенькам он взлетел на одном дыхании, стараясь не думать о том, что следующий выстрел попадет в цель.

Наверху, в коридоре, он выпрямился. Жадно хватая ртом воздух, Ринсвинд огляделся по сторонам и обнаружил, что весь пол вокруг усеян трупами. Какой-то чернобородый здоровяк, сжимающий в руке окровавленный меч, дергал за дверную ручку одной из комнат.

– Эй! – взвизгнул Ринсвинд.

Здоровяк обернулся. Почти автоматическим движением он вытащил из-за перевязи короткий нож и метнул его в волшебника. Тот быстро пригнулся. Сзади раздался короткий вскрик, и целившийся в Ринсвинда стрелок выронил арбалет, схватившись за горло.

А чернобородый уже тянулся за другим ножом. Ринсвинд дико заозирался по сторонам, после чего, внаглую импровизируя, встал в чародейственную позу.

Вскинув руки, Ринсвинд проорал:

– Асонити! Кайорача! Безлблор!

Чернобородый замешкался, и его глаза нервно забегали по сторонам в ожидании чуда. Догадка, что чудо, скорее всего, не случится, осенила здоровяка в тот самый момент, когда Ринсвинд, неистовым вихрем промчавшись по коридору, лягнул его прямо в пах.

Пока соперник орал и хватался за раненые достоинства, волшебник проворно юркнул в комнату, захлопнул за собой дверь и, задыхаясь, привалился к ней спиной.

Внутри было тихо. На низеньком ложе мирным сном спал Двацветок. А у подножия кровати стоял Сундук.

Ринсвинд по инерции сделал несколько шагов – алчность влекла его вперед как на колесиках. Сундук был открыт. Внутри лежали мешочки, и в одном из них Ринсвинд углядел блеск золота. На мгновение жадность взяла верх над осмотрительностью, и волшебник осторожно протянул руку… но что толку? Ему все равно не суждено насладиться властью золота. Он неохотно убрал руку и, к своему удивлению, увидел, что откинутая крышка Сундука еле заметно затрепетала. Вроде бы она слегка изменила положение, словно ее качнуло сквозняком…