Машинально, я вздохнула. Киса прожевала. Карниз на шкафу треснул и тут… с диким воплем, мое хрупкое тело начало падать на пол.

Фиалочка заметалась, испуганно прижав к голове ушки и смешно скользя коготками по ламинату. Падающая я, конечно, перекрывала ей путь к отступлению, потому что как раз собиралась брякнуться на пол перед зеркальной дверью!

В какой-то момент, из этих миллисекунд падения, я реально увидела, как на кискиной мордочке промелькнуло шальное «Авось, успеем прорваться!» и маленький сиреневый комочек ломанулся к шкафу, прямо под мое, несущееся на всех парах земного притяжения, тело.

Я зажмурилась. Фиалочка, вроде бы, тоже. Коготки ее, словно по рельсам, покатили ее на зеркальное стекло.

Только, увы, маленький кошачий мозг не смог просчитать скорость падения предмета. С диким воплем, все шестьдесят килограмм моего человеческого тела с почти трехметровой высоты, со всего маха, шлепнулись на хрупкую кошачью фигурку.

Своей многострадальной башкой я смачно приложилась о ламинат, глухо охнув. Подо мной раздался сдавленный писк и противный легкий хруст. Голову мою пронзила острая боль, быстро пробежавшаяся раскаленной иглой от затылка, по шее и до лопаток.

А, потом, меня, наконец, накрыла темная, бархатная тишина.

8. Глава 7

Не знаю, сколько времени я провалялась без сознания. Вроде, я в какой-то момент приходила в себя, куда-то отползала… Но, скорее всего, мне это только привиделось. Потому что, снова открыв глаза спустя какое-то время, я обрела частичку сознания все на том же самом месте, на полу, перед зеркальной дверью шкафа.

Обрела я именно частичку. Потому что, мне было просто нереально плохо. Меня мутило, перед глазами расходились цветные круги, ужасно болели ребра и обе руки. Комната кружилась, как дешевая карусель. Пол и потолок грозили каждую минуту меняться местами. Я просто не понимала ни где я нахожусь, ни куда двигаться. «Все смешалось в доме Облонских», как говаривал классик.

В общем, необходимость переместиться в более удобное и безопасное место я скорее почувствовала органически, нежели приняла обдуманно, как решение. Автоматически, попыталась подняться на ноги. Увы! Мое искалеченное тело, в купе с разорванным в клочья сознанием и полным отсутствием определения себя в пространстве, сделали эту задачу практически невыполнимой. А потому, стараясь не открывать глаза ( от света резало их просто нереально) я, на четвереньках, поползла туда, куда гнало меня мое инстинктивное чувство необходимости. Мне кажется, что даже в процессе передвижения я, периодически, отключалась. По крайней мере, у меня сложилось впечатление, что я преодолела огромный участок пути. Хотя, такая нужная мне кровать стояла от силы в полутора метрах от меня! Кроме цветных хороводов в голове, я успела словить пару неясных галлюцинаций о странных старинных комнатах, огромных мраморных лестницах и незнакомых мне размытых лицах. В общем, передо мной была вся классическая картина сотрясения мозга.

«Надо не спать! И вызвать скорую!»- подумала я, прежде чем почувствовала под боком мягкий шелк и пышную глубину застеленной кровати.

От облегчения и усталости что-то во мне окончательно надломилось и я просто упала головой на любимую подушку, так и не соизволив открыть глаза.

Возвращаться в бренный мир просто ужас как не хотелось. На кровати было мягонько, тепленько и ооооочень комфортно. Вся моя внутренняя суть буквально корчилась в экстазе от одного осознания, что я опять тут валяюсь, откровенно плюя не все запреты.

Снова стоп! Какие запреты?! Кто может мне запретить валяться в кровати-то? Однозначно, бред! Но вот только ощущение никуда не проходило. Я млела на гладких простынях, при этом инстинктивно прислушиваясь и разведывая обстановку. Дабы, в случае крайней необходимости, была возможность быстро, незаметно и вовремя шмыгнуть под кровать! А уж там, в самом дальнем углу, у меня давно заготовлена маленькая шелковая подушечка, на которой тихо и безопасно можно в полном спокойствии доспать.