– Интересно, как они, – Анжела кивком головы указала наверх, – могли допустить все это? Я полагала, Апокалипсис не такси, и вызвать его не так просто.

– Думаю, это было совсем непросто, – Крис пожал плечами, – для этого ведь существовали печати.

– А к чему вообще все эти условности с воскрешением мертвых и страданиями невиновных? Что за пафос с разноцветными Всадниками? Неужели нельзя было сделать просто большую красную кнопку, и отдать ее самому главному?

– Красную кнопку, – хихикнул Дэймон, – а знаешь, пожалуй, это неплохая идея. Крис, не хочешь, когда все закончится, выступить с инициативой о введении большой красной кнопки?

– Сейчас вовсе неподходящее время для шуток, – отрезал Крис, совсем не оценив юмора, – и может я чего-то там и не понимаю, но в том, что Всадники – не просто какой-то пафос, а реальная необходимость, я уверен. Ведь чтобы оживить мертвого, нужен союз ангела Смерти и падшего ангела. И без обоюдного согласия противоположных сторон развязать войну не удастся. А присутствие четырех Всадников служит дополнительной защитой от досадных случайностей. Равно как и остальные печати, которые пока, к счастью, все еще целы. Ты, должно быть, слишком стар, Дэймон, и подзабыл об этом.

– Выходит то, что я жива, это всего лишь досадная случайность? – Анжела поморщилась.

– Прости, я вовсе не это имел в виду, – Крис виновато опустил голову.

– Досадная случайность то, что я, Крис, Самаэль и Люцифер оказались там вместе, именно в тот момент, – вступил Дэймон. – Понимаешь, Анжела, Апокалипсис это нечто большее, чем просто Конец Света. Это последняя Битва Очищения. Я бы назвал это именно так. И Апокалипсис изначально не что-то злое, или темное. Это просто другое. Серое, как крылья Самаэля. Война Двух Начал, во имя их окончательного разъединения. После него не будет ни рая, ни ада. Мир станет монохромным. Останется что-то одно – либо Свет, либо Тьма.

Он многозначительно посмотрел сначала на пол, затем на потолок.

– Поэтому так важно, чтобы наверху были полностью готовы к нему. Поэтому сейчас его надо остановить, пока не стало слишком поздно. Проиграть эту Битву нельзя ни в коем случае, иначе это закончится еще большей катастрофой, – резюмировал Крис, – поэтому и было введено участие ангела Смерти и Всадников. Чтобы обезопаситься. Чтобы никто не смог проделать это тайком, чтобы это началось лишь после согласия обеих сторон. Только вот нигде не говорится, что Всадники – это ангелы.

– Возможно, ты слишком молод, Крис, чтобы понимать это, – язвительно произнес Дэймон, – но Всадники – это вовсе не ангелы. Всадники — это сочетание внутренней сути и внешнего вида. То есть мы Всадники не потому, что мы ангелы, а потому что мы подходим по нашему состоянию души и цвету перьев. Люцифер все просчитал и сумел снять первые печати без согласия сверху, чего они и боялись. Не представляю даже, как давно он это планировал.

– Очевидно, с момента своего падения. Но как он мог предугадать твое поведение? Откуда он мог знать, что наверху решат все не в пользу Анжелы? Что Самаэль там будет? Что я тоже приду туда именно в тот момент?

– Ну, про решение и гадать нечего, – фыркнул Дэймон. – Они умеют только так и не иначе.

– Ты несправедлив к ним. Они вполне могли решить все по-другому. Здесь было слишком много «если». Если бы я не пришел, если бы Самаэля не было, если бы ты допустил…

– Я бы никогда этого не допустил!

– Да, но все равно, когда готовишься к этому так долго, разве можно полагаться на такое количество случайностей? Разве стоит скрываться тысячи лет, чтобы потом зависеть от поступков девушки, Хранителя и Падшего? Может он знает что-то, чего не знаем мы?