Чрезвычайно проблематичным становится и уже существующий жилой фонд. Даже без учета фонда панельных домов он включает 90 миллионов кв. м ветхого и аварийного жилья, объемы которого растут на 20–25 и более миллионов кв. м в год. 290 миллионов кв. м требуют неотложного капитального ремонта, 250 миллионов кв. м – реконструкции, около 400 миллионов кв. м фонда неблагоустроено.

Панельные жилые дома – проблема проблем. Настоящая мина под страну. Они составляют более половины фонда. Расчетный срок их планового капитального ремонта – максимум четверть века. Однако реально объемы ремонта составляют не более 0,3 % от их фонда при нормативе в 4–5 процентов. Очевидно, что и этот фонд деградирует, теряет потребительские качества, а общий износ всего массива жилого фонда превысил 50 %. Это говорит о приближении к рубежу, когда основная его часть станет непригодной для ремонта. Важно понимать, что капитальный ремонт по затратам фактически равен введению нового жилья. Получается, что снижение строительства нового жилья накладывается на резкое выбытие имеющегося. Уже к 2010 году не менее 3 миллионов семей физически окажется «на улице». И эта цифра при продлении существующей политики будет расти по экспоненте.

Поэтому, чтобы не снижать качество проживания, в ближайшие уже годы необходимо срочно начинать строить как минимум в три раза больше жилья: не менее 90 миллионов кв. м в год. А это, в свою очередь, требует троекратного увеличения строительных мощностей и их радикального технологического обновления.

Причем необходимо учесть, что жилищно-коммунальные инфраструктуры, без коих невозможно жить и стоимость которых в несколько раз выше, чем самих домов, изношены в среднем не менее чем на 80 %. Они практически не обновляются. Так, число аварий за последние 10 лет выросло в пять раз. Для первичного обновления ЖКХ необходимы средства, которые составляют сотни миллиардов долларов. Учтем еще, что основное количество жилья строится (а инфраструктура ЖКХ незначительно обновляется) всего-навсего в 12 самых крупных городах страны. Прежде всего в Москве. Остальные города не обновляются, стремительно ветшают и обезлюдиваются, не говоря уже о деревнях и поселках.

Таким образом, ситуация с расселением, жильем и жизнеобеспечением в Российской Федерации в своей основе определяется тенденциями, которые свойственны «третьему» и «четвертому» мирам. То есть нищим, «конченым» странам, где резко растет число больших, «пухнущих» мегаполисов с населением более 10 миллионов человек (уже к 2015 году, по прогнозам ООН, их число возрастет в 4 раза). И столь же резко ухудшается качество и уровень жизни в таких городах для основной массы их жителей. То есть мы активно участвуем в глобальных процессах мегаполисной пауперизации (обнищания) и «африканизации». Мы скатываемся к «цивилизации трущоб».

Наконец, немаловажно и то, что привычные нам в последние полвека формы жизни и расселения, выражающиеся в индустриальном скученно-городском многоэтажно-бетонном общежитии, абсолютно исчерпали себя. В развитом мире так уже никто не живет. Романтика «гигантских кирпичных корпусов» и «дымных труб», как традиционно описывают индустриальный идеал, более невозможна. Совсем виртуальной стала «та заводская проходная, что в люди вывела меня». Никто больше не видит смысла в работе ради работы, в производстве ради производства, в заработке ради заработка. Все более невозможными для жизни становятся и соответствующие гигантским производствам «экономические города», т. е. формы интенсивной общественной жизни вокруг «градообразующих» производств. Одни и те же жалобы на молодежь, которая не желает работать на заводах или на земле, мы слышим и от главы администрации неустроенного района в глухой российской глубинке, и от бургомистра «благополучного» городка в Центральной Германии.