Американские военные испытывали острую нужду в вольфраме – редком стратегическом металле, применяемом в ракетостроении. Бандитская сеть Кодамы провозила в Соединенные Штаты контрабандным путем тонны этого метала из японских военных тайников. Пентагон заплатил за это 10 миллионов долларов. ЦРУ выделило 2,8 миллиона долларов для финансирования операции. Сеть контрабандной поставки вольфрама потребляла более 2 миллионов долларов. Однако у резидентуры ЦРУ в Токио после совместной операции с Кодамой остался дурной привкус. «Он профессиональный лгун, гангстер, шарлатан и вор, – сообщили оттуда 10 сентября 1953 года. – Кодама совершенно не способен к разведывательным операциям, и его не интересует ничего, кроме прибыли». Отношениям сторон был нанесен серьезный ущерб, и ЦРУ стало уделять больше внимания «подкармливанию» напористых японских политиков – включая Киши, который на первых выборах после окончания американской оккупации выиграл ряд мест в японском парламенте.

Киши стал лидером растущего консервативного движения в Японии. В течение года после его выборов в парламент, с помощью денег Кодамы и собственных политических навыков он взял под контроль самую крупную фракцию среди выборных представителей. Оказавшись у власти, он сформировал правящую партию, которая вела за собой страну в течение почти пятидесяти лет.

Он подписал объявление войны Соединенным Штатам в 1941 году и возглавлял военное министерство во время Второй мировой войны. Даже во время тюремного заключения после окончания войны у Киши были надежные союзники в Соединенных Штатах, среди них – Джозеф Крю, американский посол в Токио на момент нападения на Перл-Харбор. Крю находился под арестом в Токио в 1942 году, когда Киши в качестве члена военного правительства предложил ему сыграть партию в гольф. Они подружились. Через несколько дней после того, как Киши вышел из тюрьмы, Крю стал первым председателем Национального комитета Свободной Европы, подставной организации, созданной ЦРУ для поддержки радиостанции «Свободная Европа» и других программ политической войны.

После своего освобождения Киши отправился непосредственно в резиденцию премьер-министра, где его брат, Эйсаку Сато, главный секретарь кабинета при оккупации, вручил вместо униформы военнопленного строгий деловой костюм.

«Странно, не так ли? – сказал Киши своему брату. – Теперь все мы – демократы».

Семь лет терпеливого выжидания и скрупулезной работы превратили Киши из военнопленного в премьер-министра. Он брал уроки английского у руководителя бюро «Ньюсуик» в Токио и был представлен американским политикам редактором иностранного отдела Гарри Керном, близким другом Аллена Даллеса. Позднее Керн стал одним из связующих звеньев между ЦРУ и Японией. Киши не упускал случая завести знакомство с очередным работником американского посольства или политическим деятелем. Сначала он вел себя слишком осторожно. Он все еще пользовался дурной славой, и полиция не спускала с него глаз.

В мае 1954 года он организовал политическую сходку в театре кабуки в Токио. Он пригласил туда Билла Хатчинсона, ветерана УСС, который работал с ЦРУ в Японии в качестве офицера по информации и пропаганде при американском посольстве. В перерыве Киши провел Хатчинсона по украшенным фойе, представляя своим друзьям из японской элиты. Это был весьма необычный жест в то время, но зато получился хорошо отрепетированный политический спектакль – способ публичного объявления со стороны Киши, что он вернулся на международную арену.