Иранский шах стал центральной фигурой американской внешней политики в исламском мире. В течение многих лет именно шеф местной резидентуры ЦРУ, а не американский посол обращался к шаху от имени Соединенных Штатов. ЦРУ внедрилось в политическую культуру Ирана, заключив его монарха в «страстные объятия», как выразился Эндрю Киллгор, сотрудник Госдепа при американском посольстве с 1972 по 1976 год.

Государственный переворот в Иране «был расценен как единственный самый громкий триумф ЦРУ, – сказал Киллгор. – В Америке о нем высказывались как о крупной национальной победе. Здесь мы целиком изменили государственный курс». Выросло целое поколение иранцев, которые знали, что шах обрел власть благодаря ЦРУ. Со временем хаос, возникший с подачи агентства на улицах Тегерана, с болью отзовется в Соединенных Штатах…

Иллюзия о том, что ЦРУ способно ловко свергнуть неугодного правителя, оказалась слишком заманчивой. Она толкнула агентство в пучину сражений в Центральной Америке, которые продолжались в течение последующих сорока лет.

В конце 1953 года, через несколько дней после начала Рождества, полковник Эл Хейни остановил новенький «кадиллак» на краю старой авиабазы в Oпа-Локе, штат Флорида. Он был облачен в свежую армейскую униформу, которая безупречно сидела на мускулистой фигуре.

Хейни вышел на асфальтированное шоссе и оглядел свои новые владения: три двухэтажные постройки казарменного типа на окраине Эверглейдса[14].

Полковник Хейни уже забыл о тех неурядицах и крайне неприятных событиях, которые произошли в его бытность резидентом ЦРУ в Южной Корее. Забыл и о людях, пострадавших или погибших по его милости. Сейчас этот красивый сорокалетний негодяй, 6 футов ростом, недавно разведенный, нацелился на новые карьерные высоты. Недавно Хейни был назначен специальным помощником Аллена Даллеса в операции «Успех» – заговоре ЦРУ с целью свержения законного правительства Гватемалы.

Планы по свержению действующего президента Хакобо Арбенса обсуждались в агентстве на протяжении уже почти трех лет. Они обрели под собой реальную почву в тот момент, когда гордый своими достижениями Ким Рузвельт возвратился из Ирана. Ликующий Аллен Даллес попросил, чтобы тот провел аналогичную операцию в Центральной Америке. Однако Рузвельт, подумав немного, почтительно отказался. После тщательного изучения обстановки он выяснил, что здесь ЦРУ придется действовать фактически вслепую. В Гватемале у американцев не было шпионов, а значит, и никакого понятия о том, что думают армия и народ. Насколько лояльны местные военные президенту Арбенсу? Можно ли эту лояльность как-то поколебать? У ЦРУ не было на этот счет никаких сведений.

Хейни получил приказ расчистить путь к власти для уволенного со службы гватемальского полковника Карлоса Кастильо Армаса, кандидатуру которого специально утвердили в ЦРУ. Но его стратегия оказалась не более чем расплывчатым планом операции. Согласно ему, ЦРУ обучает и экипирует отряд мятежников, а затем направляет его к президентскому дворцу в столице Гватемалы. Виснер направил проект в Государственный департамент, рассчитывая на поддержку со стороны генерала Уолтера Беделла Смита, который ввел в дело новую команду американских посланников проведения для операции.

Джек Пьюрифуа приобрел известность тем, что в 1950 году активно способствовал очистке Госдепа от левых и либералов. Во время своей первой длительной командировки за границей, в качестве посла в Греции с 1951 по 1953 год, он работал в тесном сотрудничестве с ЦРУ, создавая тайные каналы власти в Афинах. По прибытии на место нового назначения Пьюрифуа телеграфировал в Вашингтон: «Прибыл в Гватемалу, чтобы применить «большую дубинку». После встречи с президентом Арбенсом он сообщил: «Я определенно убежден, что если президент не коммунист, то он, конечно, вполне сойдет за такового…»