По приказу моих владык Набу[11] и Мардука я организовал поход моих войск в Ливан. Я принес в эту страну счастье, отовсюду выгнал моих врагов. Я собрал рассеянных жителей и вернул их в дома их; я сделал то, что не удавалось ни одному царю: я пробился через крутые горы, я рассек скалы, я открыл проходы и построил дорогу для перевозки кедров. Для господина моего Мардука я заставил могучие кедры, высокие и сильные, драгоценной красоты и великолепного темного качества, богатую добычу Ливана, плыть как тростинки по Арахту[12] до самых земель Вавилонских. Я заставил обитателей Ливана жить в безопасности вместе и не позволил никому тревожить их.
Сильное давление на Вавилон оказывает Иранская держава. В 538 г. персы под предводительством Кира вторгаются на его земли. На этом и заканчивается история древних месопотамских империй.
Религиозная структура
Нигде, наверное, не проявилась так ярко взаимосвязь между шумерами и семитами, как в религиозных верованиях и обрядах. В вавилонском и ассирийском пантеонах мы вновь встречаем трех великих космических богов, которых видели у шумеров: это боги небес, воздуха и земли. Даже имена остаются прежними: Анну, Энлиль и Эа (Энки). Присутствует и звездная троица: Луна, Солнце и Венера – утренняя звезда. Но имена уже другие: Син, Шамаш и Иштар. Мы вправе спросить: ограничились ли изменения только лишь именами? Ответить на этот вопрос не так просто. Так, мы не можем исключить возможность того, что особый акцент на воинственности Иштар, в отличие от ее астрального облика, – результат влияния семитской части населения. Но ее статус богини плодородия остается неизменным, и ее по-прежнему связывают с юным богом Таммузом (адаптация шумерского имени Думузи), который ежегодно умирает и воскресает, символизируя собой увядание и возрождение растительности.
Национальные боги выглядят иначе, поскольку по природе своей не могут переноситься с такой легкостью от одного народа к другому. И в Вавилоне, и в Ассирии есть свои боги, им воздают великие почести. Вавилонская династия Хаммурапи превыше всех почитает национального бога по имени Мардук, вследствие чего он сохраняет свое место во главе небесной иерархии и рассматривается как бог, создавший и упорядочивший Вселенную. В Ассирии национальный бог зовется так же, как его народ и столица: Ашур. Он обладает той же воинственностью и теми же характерными чертами, что и его народ.
Более того, поскольку длительная религиозная жизнь по природе своей динамична, мы можем установить независимые верования иным путем; отличительные черты вавилонских и ассирийских религиозных верований следует искать не только в различии происхождения, но в этом динамическом качестве. Здесь появляются божественные существа, до той поры почти или совсем неизвестные, – к примеру, бог письма и мудрости Набу, исполняющий при высших богах роль слуги и секретаря. Некоторые боги относятся лишь к отдельным группам населения – таков, например,
Адад, бог аморитов. Иногда их заимствуют у соседних народов – Амурру, бог запада. Кроме того, в иерархической структуре пантеона, которая по мере централизации государства становится все более подробной и сложной, многое определяется конкретными обстоятельствами: так, восхождение Мардука, которому приписывали даже атрибуты, положенные другим богам, было связано с политическим взлетом вавилонской династии.
Помимо качественных различий, религиозные документальные материалы, оставленные нам Вавилоном и Ассирией, различаются – помимо всего прочего и в первую очередь – по количеству. Не следует забывать, что семитские тексты намного превосходят шумерские как по количеству, так и по возможности интерпретаций. Вследствие этого мы имеем гораздо более обширную и подробную картину религиозной жизни; категории, на которые во времена шумеров можно отыскать лишь туманные намеки, приобретают более четкие очертания и более внятные характеристики.