Аарон догнал Орр-Вооза в нескольких перелётах стрелы от Цитадели.

— Стой, рожа бандитская, – окликнул он орка. – Меня подожди.

— Ара? Ты зачем здесь? – орк смерил незваного спутника каким-то мудро-усталым взглядом. – Я что-то забыл?

— Да. Меня. Я с тобой.

— Ара, у меня дурные предчувствия, – покачал головой Орр-Вооз. – В Пустошах смерть. Остановись.

— На все воля Божия, – легкомысленно пожал плечами эльф и пустил коня в ногу с лошадью орка. – Я лепёшки взял, будешь?

— Буду, – кивнул Орр-Вооз.

Хочет этот эльф разделить с ним смерть – пусть будет так. Аарон, в конце концов, старше его на пару веков. Сам знает, что делает. А хороший целитель никогда лишним не будет.

Они ехали молча почти до самого рассвета, потом орк остановился на привал у большого дуба.

— Почему здесь? – бесцветным голосом спросил Аарон. Он это место не любил: слишком много силы. Захлебывался.

— Мне надо, – неопределённо ответил Орр-Вооз, расчищая родник у корней дерева. – Будешь?

— Тут могила внизу, – нервно напомнил эльф. – Ну его... не рискну.

— А я люблю здесь. Мозги прочищаются. Ара, ты умирал. Что там, после смерти? Бог есть?

— Свет точно есть, Орр. Но не все к нему идут.

— Ты пошел?

— Нет.

— Почему?

— Я был нужен здесь.

— И тебе не хотелось туда... к Нему?

— Хотелось. Мне было очень страшно. Но моего мнения не спросили.

— Как думаешь, а я, когда умру... я могу попасть в рай?

— А что тебе мешает? – Аарон в растерянности смотрел на угрюмого Орр-Вооза.

— У орков нет рая. Только небытие. Прах к праху. И ада нет. Ничего нет.

— Это... пугающе. Но и успокаивает. Нет ада – нет вечных мук.

— Я верю в твоего Бога, Ара. Но я не попаду в рай. Значит, ад?

— Почему не попадёшь?

— Я убивал.

— И я убивал. Защищался. Жизнь – дар Всевышнего. Нужно ее хранить. Когда встаёт вопрос – ты или тебя... Я мужчина, я таким создан. И ты – мужчина. Иногда приходится убивать. Не ради удовольствия. Ради жизни. Так устроен человек... и эльф, и орк: для него своя жизнь – самая ценная.

— Для меня нет. Для меня есть более важные вещи. Мой народ, например. Или Соль. Или друзья. Если встанет выбор – я или они...

— Орр-Вооз, я видел много смельчаков, которые в критических случаях выбрали свою жизнь, и видел трусов и слабаков, которые отдали душу за других. Даже я сам не знаю, что будет, если поставить меня перед выбором.

— Потому что вы, эльфы, изнеженные цветочки, – фыркнул орк раздражённо. – Мы вас сильнее.

— Не спорю, – мирно согласился Аарон. – Поэтому мы и ищем мира. Вы и в самом деле сильнее. Не физически. А тем, что безжалостные твари, не знающие милосердия.

— Я не такой, – отвернулся орк.

— Поэтому я еду с тобой, верно? Я ответил на твои вопросы?

— Ты сделал мою жизнь сложнее.

— Вот и хорошо. Сложности способствуют развитию.

— Что-то по оркам незаметно, – с горькой насмешкой ответил Орр-Вооз.

— Ну да. Я имел в виду, умственные сложности... ой, ладно. Ты меня понял.

— Да. Поехали?

Больше вокруг не было никаких деревьев, даже трава закончилась, только сухие острые стебли и пыль. Не самая приветливая земля у орков. Неудивительно, что они и народ такой же, как их земля – грубый, жесткий и бескомпромиссный. Тут можно лишь быть агрессивным – или умереть. Но Орр-Вооз был с Аароном не согласен.

— Земля не так уж и плоха, – говорил он. – У воды все растет как бешеное. Там тростник сахарный. Сейчас разгар лета, сейчас сухо. А зимой дожди. Что нам мешает зимой выращивать овощи? Женщины, кстати, так и делают. А какие тут, в нижних Пустошах, луга заливные! Если сделать плотину, то можно сады сажать. Только кому это надо, плотины делать?