– Насколько я помню, речь шла о груди, – возразил он. – Про лицо договора не было!

– Сейчас новый составим и у нотариуса заверим!

– И кто же это был? – вполне миролюбиво спросил Бэк, но руку от моего лица убрал.

– Не знаю.

– Он выжил?

Я вздохнула. Мои трусики!.. Найду и убью!

– Да, но это поправимо!

– Бэк, – расстроено произнесла Нисса, – что нам теперь делать?

Он пожал плечами и полез в стоящую рядом со мной корзину с яблоками. Я фыркнула. Ну сколько можно есть?!

– Эиринн нужен мужчина, который о ней позаботится. Если его не будет, то придут снова! И будут приходить, пока…

– Дверь нам входная нужна, а не мужчина! – возразила я.

– Но это очень дорого! – расстроенно произнесла Нисса. – И ни у кого из соседей нет! Что о нас люди скажут?

Да… Серьезный аргумент, тут не поспоришь!

– Никакого мужчины мне не надо! – заявила я Бэку. – Без них куда лучше, чем с ними.

Мужа я вспоминала редко, намного чаще в голову лез высокомерный черноволосый красавчик из гарнизона. При мыслях о нем на душе стало тускло и мрачно, словно на чердаке дома с привидениями. Но я знала проверенное временем лекарство, которое меня никогда не подводило!

Бэк тем временем подошел к очагу и наливал в тарелку вчерашний суп.

– Послушай, – повернулась я к нему. – Мне штаны нужны… Где бы их достать?

– Мои сгодятся? – ухмыльнулся он. – Только тебе придется самой их снять, дорогая!

Я запустила в него яблоком, но он увернулся. На редкость неудачное утро!

– Зачем тебе штаны? – спросил он, присаживаясь со своей тарелкой за стол подальше от меня.

– Бегать я буду.

– И куда уже собралась? – удивился он.

– Не куда, а где!.. Например, вокруг этого квартала.

– Зачем? – не унимался Бэк.

Я пожала плечами. После того, как умерла моя бабушка, я постоянно бегала, словно жила под девизом: 'Меньше думать, выше скорость!', и уже настолько привыкла к нагрузками, что без них чувствовала тупую, ноющую боль в мышцах.

– Не могу по-другому! – призналась ему. Не рассказывать же ему о моих ежедневных подвигах в тренажерном зале? – На родине я бегала каждый день после смерти моей бабушки.

– Значит, это гейс у тебя такой! – согласился Бэк. Заметил мой недоуменный взгляд и пояснил со вздохом: – Запрет или обязательство, что берет на себя человек. Его нельзя нарушать, а то умрешь на Самхайн!

– Угу!.. – пробормотала я. – Не умру, не дождетесь!

– У меня нет гейсов, – продолжил Бэк, – но вот мой средний брат… Он служит в гарнизоне, и у него есть несколько. Например, не давать женщине дотрагиваться до своего оружия.

Я вздохнула. Что же за мир такой?!

На следующий день Бэк притащил откуда-то жутко грязные штаны и рубаху. Стараясь не думать об их происхождении, я выстирала подаренное добро в корыте, затем, надев еще влажное, подпоясалась веревкой. У меня не было ни заколок, ни резинок, а бегать с косами я не привыкла. Поэтому, завязав волосы, подняла их наверх и заколола двумя деревянными палочками на манер японских гейш, после чего отправилась бегать.

Следующие дни я начинала с кросса. Бегала неподалеку от холма, где мы так неудачно поговорили с Бэком. Два-три раза огибала Квартал Нищих, на том же холме отрабатывала удары. Затем, скинув одежду, в одной сорочке, шумно бросалась в реку. Дни я проводила с Мерой, выучила все буквы и довольно споро стала складывать их в слова.

А еще мы с ней вышивали… И опять вышивали. И снова вышивали!

Наверное, у меня получалось вполне сносно, потому что однажды вечером к нам с Ниссой зашла Фелиса и принесла мне корзину с материей и образцами. Красную ткань следовало расшить золотыми нитями. И еще женщина высыпала на стол несколько фартингов и халфингов – мои первые заработанные в этом мире деньги! Я была готова прыгать от радости, но Нисса сказала, что этого мало. Они немного поторговались, и мать Меры добавила несколько монет. Оказалось, женщина, рассчитывая на мою помощь, взяла довольно крупный заказ, так что на ближайшие две-три недели я была полностью ангажирована.