Да уж… Весёлая семейка.
— Что сделал отец? Кого признал наследником?
— Он выдал твою сестру, царевну Нианх-Хатхор, за Джибейда, да будет проклято его имя во веки веков!
— Кто такой Джибейд? Он богат, знатен? Какого он рода?
— Он второй сын первосвященника храма Анубиса. Твой отец, да будет его имя жить среди потомков, был уже немолод и хотел облегчить себе дорогу в загробное царство. Поэтому и наследника он выбрал из храма Анубиса. Потому он приказал мне выстроить невиданное доселе чудо. И я повиновался твоему отцу и, выбрав место, возвёл его посмертный дом, достойный великого фараона! Никто не знает всех ходов этого дома смерти, царевна. И здесь мы можем быть в безопасности. Но нам не хватает еды, жрецы и воины Джибейда охраняют царскую кухню и украсть еду очень трудно. Но скоро они уйдут отсюда, замуровав выходы. Ложе смерти фараона будет закрыто. Проклятый Джибейд не захотел ждать… Я думаю, царевна, что руководил Джибейдом его отец. Сам он, хоть и принят был в семью фараона, особым умом никогда не блистал. А сестра твоя, старшая царевна Нианх-Хатхор, взойдёт с ним об руку на трон твоего отца.
— Стоп! Где мы сейчас находимся?!
— Это — великий дом смерти, царевна. Неужели ты не помнишь? Отец несколько раз привозил тебя сюда. Здесь и для тебя, по велению отца твоего, приготовлены покои.
— Ты хочешь сказать, Имхотеп, что мы находимся в нижней части пирамиды?
— Да, царевна. Это твоя будущая усыпальница.
И он торжественно обвёл рукой стены помещения.

Ёжечки-божечки, ужас какой! При мысли о том, что надо мной сейчас миллионы тонн камня, у меня мороз пошёл по коже. Баська, прекрасно чувствующая моё настроение, начала «подкапывать» мою руку под локтем, желая прижаться. Она всегда так делала, когда понимала, что я нервничаю. А я даже не нервничала, я уже откровенно паниковала!
— Имхотеп, если нас здесь замуруют, как мы выйдем?!
Имхотеп со страхом поглядывал на трущуюся об меня Баську.
— Имхотеп! Отвечай!
Он с трудом отвёл от неё глаза и, тяжело вдохнув, ответил:
— Я найду нам выход, царевна. Не это важно.
— А что важно?
— У нас нет пищи и пива. Твои воины скоро начнут умирать. Войска Джибейда гнали нас сюда, как крокодилы гонят антилопу. Войти они не могут – несколько десятков его воинов погибло в ловушках, они боятся гнева богов и больше не полезут. Не зря я потратил годы на обустройство тайных рычагов и блоков! Но и оцепление не снимут… А мы долго не продержимся.
— Мои воины?!
— Да, твой меч ранен…
— Мой… Кто?!
— Начальник твоей охраны, верный Сефу. /Имя Сефу я автоматически перевела, как меч/. Он заслонил тебя своим телом от второго удара копьём. И воины пьют слишком мало, чтобы выжить. А выйти на поверхность мы не можем – пирамида оцеёплена войсками Джибейда. Тело твоего отца ещё не скоро привезут для церемонии погребения, и мы все умрём здесь без воды и питья.

Ну, зашибись просто… Я даже не знала, плакать мне или смеяться. Умереть, сгореть в своём мире для того, чтобы тут сдохнуть от нехватки воды?! Что-то здесь не вяжется. Смысла воскрешать меня тогда совсем никакого. Значит, я обязательно должна выжить. Но мне нужно немного подумать. Собрать остатки знаний и сил и что-то решать.
— Благодарю тебя за службу, Имхотеп. Ты можешь идти. Я подумаю и позову тебя позднее.

В голове у меня с трудом ворочался горячий свинцовый шар, стучал в виски и отдавал болью в затылок. Я легла в своей нише, подтянув урчащую Басю поближе. Мне срочно нужно подумать над всем этим.
Давай уж, царевна, разложим мысли по полочкам и сообразим, как вывернуться отсюда. И не просто вывернуться, а вывести живыми всех. Сложно сказать, что это, но я чётко понимала – я не брошу людей, рисковавших за меня жизнью. Возможно, это просто память тела, скорее всего – да. Я ведь даже никогда их не видела. Но, раз уж я теперь вот такой психологический Франкенштейн, сшитый из моего разума и инстинктов и воспоминаний царевны, то и жить я должна так, чтобы эти две мои половины не спорили между собой, а, возможно, срослись бы со временем. Иначе я рискую нажить себе полноценную шизофрению или, допустим, раздвоение личности. Значит что? Значит – я не борюсь сама с собой, а действую так, как подсказывает мой разум и её тело. Привет, царевна, надеюсь – мы подружимся! И я нервно захихикала…