Интересно и смешно читать некоторые ваши морально окрашенные комменты в своём блоге. Судите? И даже не понимаете, что не меня, а себя по большей части, разбираете на кусочки и вглядываетесь, есть ли там хоть крупинка сути. Я прекрасно понимаю, кем вы меня видите. Той самой маленькой девочкой, которая хочет играть во взрослые игрушки. И для этих игр нужны такие, как Лексус. Они исполняют детские мечты о сказочном принце, но принцесса по ночам всё чаще наматывает сопли на кулак и выжимает подушку, промокшую от слёз. Хрустальная туфелька чертовски жмёт, но выглядит изящно на ножке.

Все эти душевные излияния приходили в мою голову, пока я лежала в гамаке на побережье Тихого океана в шате Охака. После нашей последней встречи Лексус пришел через день и дал мне три часа на сборы и на то, чтобы всех предупредила, что мы летим отдыхать. Этого времени мне хватило впритык, но я была с ним согласна. Мне надо отдохнуть и побыть наедине с собой. Он был очень внимателен и весел, что для него, в принципе, не свойственно. Про ту ночь он молчал, и я тоже. Всему своё время, думала я и, как потом показала практика, была права.

Это время на берегу океана было просто незабываемым. Я поняла, что Лексус такой же, как океан. Он может быть ласковым и покрывать своей воздушной пеной каждый закуток твоего тела. Но может неожиданно ударить тебя со спины шквалом воды, обжечь колючими брызгами и бросить со всей силы на скалы.

Я люблю океан. Я полюбила океан.

Мы гуляли по Мексике, держась за руки. Я наслаждалась каждой минутой. Это был тропический рай, наш рай. Я иногда звонила маме и Пашке, который раздраженно разговаривал со мной, но трубки не бросал. Он всё ещё не мог простить мне моего исчезновения и тех нервов, которые он, с его слов, потратил за те пять дней, когда пытался разыскать меня. Опустив некоторые детали, я сказала ему правду: Лексус снова появился, и всё опять, как раньше.

Но всё хорошее имеет свойство заканчиваться. Завтра мы уже улетаем. Всё-таки день рождения я хочу отметить в Москве.

Не хочу ничего писать, рассказывать…надоело…надоело всё…пошло оно всё к чёрту…

Так отлетают тёмные души…

– Я буду бредить, а ты не слушай.

Анна Андреевна Ахматова

Что было до – потом… Что было после… Писала ночью, пока были свежи впечатления.

Ночь. Я сижу на своей уютной кухне. Реклама чая. Какой-то маленький веселый старикашка бегает по столу и засовывает всем в чашки пакетики с чаем: «Беседуйте на здоровье». Мне беседовать не с кем. Но мой старикашка веселее. Он бегает по столу и аккуратно, пыхтя, возится с кредиткой. Заботливо из кучки белого порошка выводит на столе слово. И откуда у него столько пороха? Я с интересом наблюдаю за ним. Что же он пишет? И вот. Работа закончена. Он с удовольствием облизывает кончиком языка кредитку, слизывая остатки кристалликов… Отходит и с важным видом показывает свое творчество. На столе красуется «СУЧКА». Затем лезет в мою косметичку, долго там возится и наконец-то с довольным и гордым видом выползает, таща под мышкой свернутую бумажку со знакомой личностью. Маленькие ручонки тянут ее ко мне, а личико такое шаловливое, заигрывающее.

– Возьми. Тебе сейчас нужно. Убей эту сучку.

Буква «С» – «счастье» исчезает в два подхода. Левая, правая.

– Еще! – подначивает он.

– Ну ладно, – соглашаюсь я.

Так же быстро пропадает «У» – «уйти». Я – пылесос. Эта мысль смешит меня и его.

– Может, рому? – предлагаю я ему.