— Хочешь попробовать? — с ложкой наперевес подошла ко мне вивьера и, широко улыбнувшись, протянула источающее пар варево. — Ты такая бледненькая, первый раз здесь, да? — сочувственно спросила кудрявая, присаживаясь рядом со мной.

— Первый, — сухо ответила я, с недоверием поглядывая на ароматное содержимое ложки, и в который раз за последний час подумала: поскорей бы вернулись с охоты Йен с Илисом.

Потому что в обществе двух девиц, странно задумчивого Керр‑сая, Мирта и пятерых котов не опасаться я могла только последних. Ну, еще нашего «повара», конечно. Кудрявый парнишка со шрамом на лысом виске стал мне приятелем еще со времен ремонта, который мы сообща делали в моей комнате в Стортхэме.

— А я уже много раз ходила, — похвасталась вивьера. — И потерялась всего однажды, потому что под обвал попала. Но меня быстро нашли.

— Быстро? — Я с недоверием посмотрела на нее.

— Ага, ти‑шарха не прошло, как керсы след взяли, а каменный элементаль проделал лаз в пещеру, где завалило вход. Я даже испугаться толком не успела. Было ощущение, что только вошла туда за грибами, а потом р‑р‑раз — и уже ребята спасать пришли. Хотя, может, все дело в моей особой настойке, — сказала она, подмигнув мне, и похлопала себя по висящей на поясе фляге. — На вот, тебе понравится! — заявила девушка, тряхнув пепельными кудряшками, доходившими ей до середины шеи, и всучила мне ложку со своим варевом.

— Это та самая «особая настойка»? — сглотнув, спросила я.

— Не‑э‑эт, это другая, — рассмеялась вивьера.

Я с надеждой посмотрела на Лааша, тот, перестав перечислять недостатки сидящей напротив Евы, одобрительно кивнул, и мне ничего не оставалось, кроме как подуть на отвар и выпить.

Хм… а ведь и правда вкусно!

Поблагодарив шатенку, я вернула ей похожую на миниатюрный половник ложку, которую она тут же снова наполнила из котелка и протянула мне. Решив, что за второй порцией последует и третья, на этот раз я пила ну о‑о‑очень медленно.

Надья меня по‑прежнему настораживала, хотя антипатия за время пути и поутихла. Шатенку я опасалась куда меньше, чем брюнетку. Было чувство, что недовольство Еванны скоро дойдет до точки кипения, — и я как минимум услышу много нового о себе, а как максимум — получу в глаз. Она ведь мне это обещала перед нашей с Ташем свадьбой. И не важно, что мы с ним так и не поженились. Логика у Евы хромала на обе ноги, а кулаки периодически чесались.

Избалованная дочь первого городского старейшины… она с детства привыкла получать и делать то, что хочет. Ей плевать было на общественное мнение, на принятые в Лэфандрии правила — на все, что могло поставить под сомнение ее сумасбродное поведение. Вместо того чтобы учиться танцам и вышиванию, сестра Таша осваивала боевые дисциплины с помощью нанятых Касс‑рилем репетиторов. Невзирая на прохладное отношение горожан к общине изгоев, она регулярно навещала попавшего туда брата, чья мутация началась в подростковом возрасте. А теперь и вовсе потащилась с нами в подземелья, отринув уговоры отца.

Эгоистка! Избалованная и глупая. А еще сильная, выносливая и тренированная, в отличие от меня. Удивительно, что при обычной для Еванны прямолинейности она до сих пор не высказала мне в лицо все, что думает. Хотя, возможно, ее просто сдерживало данное Грэм‑рилю обещание: быть послушной девочкой, не мешать поискам и… не устраивать сцен.

— Ле‑е‑ер, — протянул Лааш, подлетев ко мне. — Ну чего ты такая грустная сидишь? За Йена переживаешь? Зря. Сюда орны, конечно, забредают, но редко. Да и охотники наши — не пьяный молодняк, чтобы по‑идиотски подставиться. Они и с орнами совладать смогут, бывали случаи. Не грусти, а, Лер? Посмотри на ту нахохлившуюся «ворону» и улыбнись. Ее ж прям распирает от недовольства, а ничего… сидит, молчит и даже бутером не давится!