Смотрю на него и не понимаю, как я вообще могла дать согласие н помолвку. Не иначе как кто-то магию применил, чтобы вырвать моё согласие.

Странное такое ощущение. Кажется, я за него замуж собиралась, а уже на следующий день голос не узнаю. Хотя он и не разговаривал со мной таким тоном.

Маура сейчас выглядит маленькой и жалкой. Смотрит на Асмунда как побитая собачонка.

– Выйди я сказал, – повторяет мой бывший.

В его голосе столько высокомерия. Разве так разговаривает мужчина с любимой женщиной?

Кажется, я должна поблагодарить Мауру. Если бы не она, я бы могла увидеть настоящего Асмунда слишком поздно.

М-да, можно сказать, она мне его во всех ракурсах показала.

При воспоминании о вчерашнем ракурсе у меня вырывается совершенно неуместное нервное хихиканье. И стоящая у выхода пара синхронно поворачивает головы ко мне. А я закусываю губу, чтобы не расхохотаться. Беру себя в руки, перевожу дух и вполне миролюбиво говорю:

– Может быть вы оба выйдете? И там будете решать ваши семейные проблемы. В конце концов, моя спальня не проходной двор.

Они снова смотрят друг на друга. На красивом лице Асмунда раздражение. Руки Мауры сложены перед грудью в жесте мольбы. Хаосовы твари, разве можно так унижаться перед мужчиной? Да кем бы он ни был.

Асмунд делает небрежный жест рукой, и Маура послушно выскакивает в гостиную, успев бросить в мою сторону полный ненависти взгляд.

– Ты о чём, Лира? – мой недожених делает шаг по направлению ко мне. – Нам надо поговорить.

Натягиваю одеяло до подбородка.

– Асмунд, тебе не кажется, что неприлично входить в спальню к посторонней девушке?

– Не думаю, что ты это всерьёз насчёт посторонней. Понимаю, что ты расстроилась. Вчера неловко получилось, я не думал, что ты появишься, да ещё без предупреждения.

Отлично, это даже не извинение, а скорее обвинение, дескать, шляешься там, где не надо, в собственном замке.

– Ну да, не то место, и не то время, – хмыкаю я. – Асмунд, меня больше не интересуют подробности ваших с Маурой отношений.

– Ты ошибаешься, Лира. У меня нет с ней отношений. Ты, по-прежнему, моя невеста.

Ещё шаг к моей постели.

– Мне кажется, что вот прямо с утра все меня плохо слышат, – рычу я. – Я попросила выйти.

Миг, и Асмунд оказывается рядом. Инстинктивно тяну одеяло ещё выше, но он уже опёрся коленом о край кровати и навис надо мной.

Его лицо искажает гримаса недовольства, и он цедит сквозь зубы:

– Лира, тебе придётся с самого начала уяснить, что жена не должна говорить с мужем в таком тоне. Я слышал, что вы с сестрой слишком вольно воспитаны. Но твоё детство закончилось. И тебе придётся принять мои правила.

Этот мерзавец непозволительно близко. В нос бьёт запах дорогого парфюма.

Дёргаюсь, пытаясь высвободить одеяло. Бесполезно. В таком положении, если попытаться отползти назад, то продемонстрирую короткую полупрозрачную маечку. Да и ползти особо некуда: спинка кровати уже рядом.

– Не смей ко мне приближаться, – шиплю я.

Асмунд ухмыляется. Его рука по-хозяйски сжимает мой подбородок, и заставляет запрокинуть лицо вверх. Он наклоняется к моим губам.

Сжимаюсь в комок. К горлу подступает тошнота. Всё тело холодеет от ощущения беспомощности.

Откуда эта слабость? В самый последний миг приходит понимание, что вся моя беспомощность от воспитания. Если я отпущу это проклятое одеяло, то окажусь перед ним полуголой. Ай-я-яй, так нельзя. Но зато у меня будут руки.

И я отпускаю. Ладонями упираюсь в грудь Асмунда, пытаясь хоть немного отстраниться. Он замирает, и его ухмылка становится шире.

– Любимая, думаю, мы с тобой поладим. Немного сопротивления – приправа к вкусному блюду.