- Сейчас остынет, и покушаем вкусняшку, да? – почти невесомо целует Ангела в макушку, как будто украдкой. Есть в ее действиях, поведении, какая-то осторожность, боязнь чего-то…Возможно, если бы я подольше понаблюдал, то что-то смог бы и понять, но телефон в моих брюках неожиданно вибрирует и выдает меня с головой.
Вера резко поворачивается в мою сторону, глядя на меня с каким-то…страхом в глазах. Лишь крепче прижимает к себе дочь, как будто хочет от чего-то защитить.
- Доброе утро! Мы тебя разбудили, да? – как будто извиняясь, спрашивает Вера. Ангелина при виде меня счастливо улыбается и тянет ручки.
Беру ее, целую и втягиваю носом этот невероятный запах детства. Ангелина что-то счастливо рассказывает мне на своем языке и совершенно не похожа на больного ребенка.
- Нет, все в порядке. Почему ты ночью не разбудила меня?
Вера отводит глаза в сторону и начинает переставлять предметы на столе, как будто вопрос ее не касается.
- А зачем? – отстраненным голосом интересуется она.
- Потому что очень тяжело дежурить всю ночь у кроватки ребенка! А уж больного ребенка тем более!
- Ты все время с Ангелиной, плюсом к этому работаешь и несколько дней ухаживал за мной. Ты тоже не железный, Руслан. Тебе нужно было отдохнуть. А я привыкла к ночным дежурствам, - робкая улыбка озаряет ее лицо, делая его еще милее и красивее. – Это же не вагоны разгружать, а всего лишь контролировать температуру.
- Но врач сказала, что это нужно делать каждый час! – до моего мозга, наконец, доходит, что Вера всю ночь действительно не сомкнула глаз.
Об этом говорит и ее внешний вид: красные глаза, зевок в кулачок, растрепанные волосы и помятая одежда. Я, конечно, ценю ее заботу о ребенке, но…Всего должно быть в меру.
- Так, Вера, а теперь начистоту, - строго произношу, садясь за стол, который уже накрыт к завтраку. – Ты спала сегодня вообще?
- Руслан, я же говорю, что…
- Вера, только «да» или «нет»: спала? – перебиваю девушку, хмуря вдобавок и брови, чтобы казаться серьезнее.
- Я дремала. Сколько по времени, не считала, уж извини, - огрызается, разливая чай.
- Так, все ясно с тобой. Значит, слушай меня внимательно: сейчас ты завтракаешь и идешь спать. С Ангелом я посижу сам, а тебе нужен полноценный отдых. Ты только-только выздоровела. И это даже не обсуждается, Вера, - добавляю, видя, что она хочет мне возразить. – Ты тоже не железная.
Она смотрит не меня долгим взглядом, в котором, кажется, вот-вот появятся слезы…Но Вера смаргивает, ставит на стол чашки с кофе, а Ангелине какую-то пюрешку.
- Я увидела, что ты даешь прикорм…- начинает она робко.
- Да, врач сказала, что с шести месяцев можно понемногу, - отвечаю, продолжая следить за ней.
Вера кивает, продолжая неуверенно:
- Я нашла у тебя в холодильнике овощи и приготовила ей сама…Подумала, что так будет вкуснее…
- Спасибо тебе огромное. Конечно, так будет вкуснее. Смотри, Ангел сама рвется попробовать, - сажаю заерзавшую дочь на детский стульчик.
Мы завтракаем, и я расспрашиваю в основном, как прошла ночь.
- Ангелочек температурила немного, но уже не так сильно, даже не пришлось давать жаропонижающее. Сейчас еще есть немного, но настроение вполне себе бодрое.
- А теперь спать. И оставь, я сам уберу со стола.
И снова этот грустный взгляд, полный благодарности, и легкая улыбка. И, наконец, моя Вера отправляется отдыхать.
Только вот долго ей не спалось: буквально часа через три она выскакивает, вся растрепанная и встревоженная.
- Как Ангелина?!
- Все нормально, успокойся. Лекарства дал, температуру померил – тридцать семь и два. Легла на дневной сон. Иди, дальше отдыхай, чего вскочила?