Он сымпровизировал: показал в воздухе своими пальцами, как вьются мои волосы.

– Так, я поняла. Я сама заплачу за себя. Просто я не думала, что мы так долго здесь задержимся.

– Ну, понятное дело, ты не думала. Только я тебе не позволю это сделать.

– Что сделать?

– Платить за себя не позволю. Это я тебя пригласил. Считай, что ты моя гостья.

– Ладно, – в этот раз уступлю, мысленно уговаривала я себя, пока он откровенно меня рассматривал. – Я буду запеканку.

Макар спокойным движением подозвал официанта и сделал заказ. При этом он смотрел только на меня. В зале было прохладно, но что-то подсказывало мне, что пробежавшая дрожь по телу вызвана вовсе не низкой температурой. Я даже оглянулась: не надеть ли мне мою ветровку обратно.

Нет, это не поможет мне. Если он и дальше продолжит рассматривать меня как под микроскопом, то у меня начнёт дёргаться глаз. Не знаю, что происходит, но в этом его взгляде, остром и пронизывающем насквозь, буквально растворяешься.

Так, пора прекращать эти игры влюблённых в себя мажоров. Я специально полезла в рюкзак, чтобы взять паузу и придумать, как побыстрее закончить нашу встречу.

В конце концов, он обещал, что отстанет от меня после разговора. Когда я подняла голову, наши взгляды снова встретились. Я нервно дёрнулась, а он улыбнулся губами:

– Ты нервничаешь, Настя. Можно узнать почему?

И тут я вспыхнула как спичка, которая долго не хотела зажигаться:

– И ты ещё спрашиваешь почему?! Да я вместо того, чтобы учится, сижу здесь и просиживаю штаны. Напрасно теряю свое драгоценное время. Это у тебя забот никаких нет. Наверняка родители решают все твои проблемы. Тебе не надо думать, где взять деньги. У тебя одно на уме…

– Потише, пожалуйста, на нас смотрят, – он улыбнулся, перегнулся через стол и заправил мне прядь за ухо. – Продолжай, Тростиночка. Я весь во внимании.

Вот идиот. Как же он меня бесит!

– Так, говори, что хотел. И мы расходимся.

В это время официант принёс наш заказ, а я успела перевести дух и собраться с мыслями. Эх, жаль, так сорваться на глазах у всех. Доставила ему удовольствие. И работникам кафе, кстати, тоже.

– Ты сама согласилась поговорить. Так чего тогда злишься на меня?

– Потому что вчера я не соглашалась на то, чтобы ты меня лапал без спроса.

– А если я попрошу об этом? – могу поклясться, что в его тёмных глазах заплясали жёлтые огоньки. – Настя, я хорошо попрошу.

От его тембра голоса, от этого непонятного разговора, хищного и наглого взгляда, от официантов, наблюдавших за нами, и, наконец, от своих странных ощущений, которые никак не приходили в норму, у меня напрочь пропал аппетит, а от фруктового запаха чая стало мутить.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Ты очень бледная.

– Макар, говори, что хотел.

Этот парень выбил меня из колеи. После смерти тёти я и так с трудом справлялась с эмоциями, но хотя бы с противоположным полом у меня не возникало никаких проблем. Я некоторое время встречалась с Игорем, моим бывшим одногруппником, но все наши отношения сошли на нет после того, как я решилась на перевод в другой город. Он обиделся, а я не посчитала нужным перед ним оправдываться. Тем более что между нами так и не дошло ни до чего серьёзного.

Что делать с Макаром? Не знаю. Вежливо отшить у меня не получается, а грубо… так его это ещё больше заводит.

– Настенька, давай ты успокоишься. Так, делай глубокий вдох. Потом выдох…

– Иди ты знаешь куда!

Я схватила свою ветровку и выскочила на улицу. Вроде шагов за мной не слышно. Зашла в университетский городок, купила в киоске чай в пластмассовом стаканчике и булочку. Удобно устроилась на скамейке и стала наслаждаться последним тёплым осенним солнцем.