– Слав, – произнесла Дара, когда первый голод был утолен, – расскажи мне о себе, о своей родине. Я так давно не была за пределами Красных пещер, и мне все жутко интересно.

Я чуть не поперхнулся вином. Кто так откровенно работает? Дара резко поглупела, или это игра на франта? А может, она квалификацию потеряла в связи с отсутствием шпионов? Да нет, в этой клоаке утеря чувства нюха ведет на алтарь или тому подобное. Смерть правой ручки главной шишки изначально казалась мне странной. Не избавился ли великий мастер от своего помощника чужими драконьими лапами? Или это Дара постаралась? Или Дарочка и франт? Ладно, начинаем вешать лапшу на уши. Зема, на выход. Я буду наблюдать со стороны, а в случае чего – сразу и в лоб, как незабвенный поручик Ржевский. Люстра здесь есть, да и что-то вроде пианино присутствует. Дарочка решила затолкнуть в рот ослу морковку? Зема, не увлекайся, снизь активность приставания и обольщения. Вот так-то лучше.

Как могла правая ручка самостоятельно обнаружить почти разряженный артефакт? Вернее, как остальные темные шишки не почувствовали посоха мертвых и не ломанулись общим стадом за ним? Странно все это, очень странно. Зема, ты растешь не по дням, а по часам. Я тобой горжусь. Это ж надо так успешно прикинуться валенком и с упорством бронетранспортера постоянно переводить разговор на местные реалии. Так держать. А я пока обмозгую сегодняшнее утро.

– Ольт, все готово?

– Да, Влад. Надеюсь, церемонию подчинения ты помнишь наизусть, – съехидничал некрофил.

– В отличие от тебя, жалкого ритуалиста, – произнес я, – мы, рунные маги, отличаемся умом, сообразительностью и хорошей памятью. Брысь под лавку и не отсвечивай, пока гений в моем лице дает тебе урок.

– Гений, – пробурчал Ольт, вставая с колен, – а почему всю предварительную подготовку я за тебя делал? Ручки боишься запачкать?

– Не царское это дело, – важно заметил я. – Трана, сколько у нас времени до того, как на этот прекрасный пляж прискачут возбужденные темные?

– Сутки или двое, – ответила мне зовом дракона. – Я еще успею научить тебя работать тремя потоками сознания.

Было бы хорошо. Я опустился на колено перед тщательно сделанной Ольтом пентаграммой. Было бы очень хорошо – я резанул вены кинжалом, и струйка моей крови полилась на амулет контроля кракена, который пока спокойно и мирно лежал в центре произведения искусства некрофила. Три часа Ольт ползал на карачках, старательно вырисовывая эту картину. Еще и матом изредка бурчал, комментируя мои способности к рисованию. Тоже мне Рембрандт… недоделанный. На себя посмотри, Пикассо хренов. Мне чего посложнее подавай. Лича там прикончить или хозяина погани, а не заниматься этим маранием холстов. Вернее, плоского куска скалы. Опаньки, процесс пошел, теперь нужно представить в голове ту безумную конструкцию, которую разработал проф с тинами и Ольтом. Держать ее, мать твою, держать, а теперь направить вектор силы на амулет контроля. Блин, как мне хреново!

– Влад, – предостерегающе сказал Ольт.

Вижу, я вздохнул. Кровь – лучшее средство для призыва, активации, подчинения и так далее подобных кракену существ, да и не только их. Только маги редко используют свою, им больше чужую подавай. Дилетанты, профа на вас нет: своя кровь гораздо лучше подходит магу для данных целей, другое дело, что количество этой восхитительной жидкости в организме ограничено. Ровер ливанул мне на руку иноин, а Ольт поднес к моим губам флакон с эликсиром жизни. А вот поднимать меня на ноги, поддерживая с двух сторон, – это лишнее. Не маленький, сам могу стоять. Наверно. Нет, не могу, что-то я погорячился с кровушкой. Ничего, через пару минут буду в порядке.