– Теперь вижу, что ты опустошен, – улыбнулся проф. – Не переживай, к завтрашнему утру ты опять будешь полон энергией.

– Да? – фальшиво изумился я. – А кто меня учил, что полное восстановление после полного, именно полного истощения занимает сорок восемь часов? Кто?

– Я, – гордо ответил проф, – ты, как всегда, придираешься к словам. Почти полон – значит, полон.

Я его когда-нибудь прибью. Старая сволочь. Как-то раз я повторил его слова. Эти слова, так он час бегал по комнате потрясая кулаками и вопя о всяких неучах и невеждах. Гад. Значит, то, что позволено профу, не позволено мне. Тоже мне Юпитер нашелся.

– Давай, – отвлек меня проф от кровожадных мыслей по сравнению искусства пыток различных народов Арланда, – вызывай лед.

– Как? – взбесился я. – Как я его вызову, если я пуст? Синему я не могу активировать. Я же тебе все говорил.

– Говорил, – важно кивнул головой фанатик. – А я видел, как ты вызвал лед без всякой внутренней магии. Повтори вызов.

Точно убью. Я с усилием разжал кулаки.

– Проф, ты хочешь, чтобы я снова испытал боль? Синема открывает рану мгновенно, я могу в любой момент ее отключить, а это…

Я постарался успокоиться. Вдох, а теперь выдох. Еще раз. Еще.

– Влад, – раздался тихий и грустный голос Колара, – я все понимаю. Мне тоже приходилось терять своих близких. Я скорблю о судьбе волчиц и Дуняши. Я ведь их тоже знал и любил. Я продолжаю их любить. Я хочу, чтобы ты меня понял. Когда ты в погани слился со стихией совершенно непонятным мне образом, ты не мог себя контролировать. Ты едва не воплотился в стихию, и тебя остановила только Ната. Когда ты спасал девчонок от фанатика, ты уже мог себя частично контролировать. Я был сразу уверен, что это произошло только из-за твоего почти полного магического истощения. Твоя магическая сила и сила льда чуть не лишили тебя разума и жизни. Переплетаясь вместе, они дали тебе невероятное могущество и невиданную слабость. Без твоей магии и сила льда стала меньше, меньше, но не менее смертоносной. Ты убил всех, нанося даже царапину своими клинками. Я знаю, о чем говорил Трон. Поверь мне, в твоем случае это не совсем так. Твоя сила льда отличается от силы тех магов этой школы, которых я знаю. Того же Инса. Она другая. Похожа, но другая. Я видел ее и смог оценить. Ты едва опять не потерял контроль над собой на поединке. Ты был на грани. Ты смог вернуться сам только потому, что лед не овладел тобой полностью.

У тебя только два выхода, – продолжал он. – Первый – ты забываешь о магии. Для мага нет ничего страшнее, чем отсутствие контроля и понимания происходящего. Ты можешь сорваться вновь в любой момент. Есть и второй выход. Ты должен попытаться если не овладеть, то научиться контролировать лед. Только так ты сможешь оставаться магом дальше. Я сделаю все, чтобы тебе помочь. Ты мне дорог не только из-за своих знаний. Ты мне дорог как человек и как друг. У меня мало друзей, чтобы я мог спокойно смотреть на тебя. На тебя, идущего к своей смерти. А твоя боль? Тебе придется с нею жить. Нельзя постоянно запирать чувства у себя в голове. Ты один раз сделал это. Я знаю. Я знаю, что ты это сделал. Я ведь не один раз был в твоем сознании. Ты сам меня туда пускал. Ты не хотел пить эликсиры памяти. Я видел шар в твоей голове. Непроницаемый шар эмоций и чувств. Я не знаю и не хочу знать, почему ты это сделал. Но я также знаю, что человек меняется после того, как отсекает часть самого себя. Я не хочу, чтобы тот Влад, которого я знаю, исчез, а его тело занял другой. Поверь мне, такое может случиться. Просто поверь. Впусти свою боль и попытайся овладеть льдом. Ты мне один раз сказал, что всегда принимал вызов. Сделай это еще. Сделай.