— Я жду документацию от Громова, — уверенный голос Аверина заполняет комнату. — Я не начну проект без дополнительных гарантий.

Он проходит в кабинет и не сразу замечает меня, продолжая говорить по сотовому. На нем темный костюм из твида, на запястье благородно поблескивают массивные наручные часы, а в нагрудный карман вставлены модные солнцезащитные очки.

— Здравствуйте, — произношу, когда его сосредоточенный взгляд, наконец, падает на меня.

— Я перезвоню, — кидает в трубку Аверин.

Он останавливается рядом с моим креслом и продолжает смотреть на меня сверху вниз. Становится неуютно, а вот ему явно все равно. Кажется, он не знаком с таким чувством, как неловкость.

— Я забыл уточнить ваше имя, — наконец произносит он.

Хм.

Интересное начало.

— Александрина. — Я пару секунд раздумываю, а потом добавляю отчество: — Викторовна.

— Александрина? — Между его бровей пролегает хмурая морщинка. — Это имя такое?

А чем это еще может быть?

Псевдонимом?

Нет, я встречала удивленные реакции на свое имя. Но чтобы вот так — с гримасой недоверия, как будто я подшучиваю, и отторжения. И самое главное, кто бы говорил! Он в свой паспорт давно заглядывал?

— Да, Нил Андреевич, — я не могу удержаться и выделяю тоном его имя, которое в списке популярности стоит где-то рядом с моим. — Меня так родители назвали.

— Интересно, — коротко комментирует он и проходит к своему креслу.

Оно отличается цветом от остальных. За переговорным столом стоят коричневые, а у него черное, и спинка немного выше. Когда он опускается в него, в мозг сразу ударяет мысль, что он родился, чтобы быть боссом. Вот бывают идеально подогнанные к фигуре костюмы, чем Нил Андреевич тоже может похвастаться. На ткани ни одной лишней складочки, ни одного залома, а вытачки кроили в инженерном бюро авиастроения, не меньше.

Вот так же идеально к нему подогнана его должность. Он просто излучает энергетику власти и невозможных возможностей. Этакий коктейль успеха, интеллекта и силы. И педантизма, да. С этим я не ошиблась, у него даже жесты отточены и как будто отмерены на аптекарских весах. Никакого мельтешения и визуального шума.

Монолит, а не человек.

— Вам нравится этот кабинет?

— Что?

— Кабинет, Александрина Викторовна. Как он вам?

Я отвожу глаза от его холодного лица и оглядываюсь по сторонам.

— Да, он красивый. Впечатляет. — Я снова возвращаюсь глазами к Аверину. — Почему вы спросили?

— Меня давно ничего не трогает. Ни комфорт, ни красота… Стало интересно, как видят это место другие.

— Не такие искушенные?

— Да. — Он кивает. — Что вы думаете обо мне?

— О, — я мягко усмехаюсь, — это слишком опасный вопрос.

Я пытаюсь свести ответ в шутку, но на лице Аверина не дергается ни один мускул.

— Вы в любом случае получите работу.

— Мы говорим всего пару минут…

— Первое впечатление, — убеждает он баритоном.

— Вы умеете давить — вот первое впечатление, которые вы производите. И вы кажетесь сдержанным и закрытым человеком.

Я говорила, что мне неуютно?

Мне чертовски неуютно!

До прихода сюда в моей голове была сотня вопросов, а теперь их становится еще больше. То, что происходит, нисколько не напоминает стандартное собеседование.

Аверин отвлекается на сообщение, прилетевшее на сотовый. Я же использую момент и рассматриваю его лицо. По-мужски красивое и ухоженное. У него темные волосы с едва наметившейся сединой, длинные, совершенно черные ресницы, за которые многие девушки продали бы душу, и идеальная кожа, за которую продала бы душу лично я.

Видно, что он занимается спортом и следит за здоровьем. Может, даже белки, жиры и углеводы считает. Я представляю его за этим занятием — как он дотошно вписывает в специальное приложение все калории, которые съел. Есть же такая практика? Нужно представить человека за нелепым занятием, чтобы перестать его бояться. Хотя вру. В той практике надо представить человека без одежды.