Я до сих пор злюсь, что меня схватили, как вещь, и куда-то привезли. Но в то же время логическое мышление подсказывает, что мне с ним не тягаться. С этим Нилом Андреевичем, будь ему неладно. Лучше решить дело миром и разойтись. И потом хоть жалкие, но рамки приличия соблюдаются. Со мной разговаривают на «вы», не грубят, не угрожают. Вон даже тестовое меню предложили.

Я горько усмехаюсь.

Странный день, конечно, выдался.

Дикий.

Сначала Сереженька потрепал нервы, а потом нарисовался еще один носитель итальянских костюмов, за цену которых можно пожить в самой Италии несколько месяцев.

— Ваш кофе, — сообщает официантка и ставит блюдце и чашку из модного черного стекла. — И вода.

На стойке появляется высокий бокал и две небольшие бутылочки: одна с газом, другая без. Бутылочки тоже из стекла.

— Ресторан скоро открывается? — я задаю вопрос, чтобы задержать ее и не оставаться в одиночестве.

— Да, совсем скоро. На следующей неделе. Уже проводили закрытую вечеринку, чтобы обкатать все моменты.

— И как прошло? Гладко?

Официантка поджимает губы. Видимо, я случайно угодила в больную мозоль.

— Вполне, — произносит она фальшиво.

— А по вашему тону не скажешь.

— Да? — она немного смущается. — Просто у нас высокие стандарты, нелегко соответствовать. И босс очень строгий.

Больше она ничего не говорит.

Я все же остаюсь одна. Пробую латте, который оказывается совершенным. Не хочется признаваться, но это лучший латте в моей жизни. Насыщенный, сбалансированный, пряный.

Зал тоже очень красивый. Продумана каждая деталь, а над дизайном определенно работал именитый мастер. Или, скорее, целая команда. Такие масштабные проекты требуют много сил и финансов. Интересно, этот ресторан тоже принадлежит Нилу Андреевичу? Это же сколько нужно иметь денег, чтобы в эпоху пандемий вкладываться в ресторанный бизнес?

Время тянется долго. Я допиваю кофе, потом прохожусь по залу, обступая островки с инструментами, и где-то в тот момент, когда мое терпение лопается, как воздушный шоколад на языке, по залу расходится цокот каблуков. Я оборачиваюсь и вижу девушку из лифта, которая стояла в нем с бесполезной аптечкой.

— Здравствуйте, — деловито отзывается она и протягивает мне ладонь на мужской манер. — Меня зовут Оксана, я личный ассистент господина Аверина.

— Здравствуйте. Господин Аверин — это тот мужчина, которому стало плохо?

Оксана стреляет глазами.

— Как раз об этом нам нужно поговорить.

Она упирается бедром в столик, на котором разложены коробки с образцами посуды. По комнате тут же разлетается звонкий перестук бокалов.

— Александрина Викторовна…

— Оу, вы уже знаете мое имя.

— Это моя работа, — спокойно отвечает Оксана. — Всё узнавать и разруливать. Поэтому я здесь. Я хочу, чтобы не случилось никаких недопониманий. Та история, которая произошла в лифте, должна остаться между нами.

— А что произошло в лифте?

Девушка поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза. Она пытается прочитать меня. То ли я моментально всё уяснила и подыгрываю, то ли, наоборот, издеваюсь.

— Меня это не касается, Оксана, — я успокаиваю ее профессиональную мнительность. — Ни ваш босс, ни его жизнь, ни… Да вообще ничего меня не касается. Я и оказалась в том небоскребе случайно, по большому счету. Я там была в первый и последний раз в своей жизни.

— Да, вы там не работаете. Это я уже проверила.

Она снова ввинчивается в меня напряженным взглядом. Мне даже становится не по себе, словно я что-то скрываю от нее.

— Но вы супруга Сергея Соколова, — выдает Оксана. — Или лучше говорить, бывшая супруга?