Алексей понял, что против ножа ему не выстоять. Перец немыслимо жег глаза и не давал нормально дышать, кровь из рассеченных бровей заливала ресницы.

Судя по звуку, поезд плелся едва-едва, видимо, пробираясь по крупному городу. Это давало шанс. Не дожидаясь, когда проводница пустит в ход нож, Еремеенко поднялся на ноги, навалился на ручку замка, а когда дверь распахнулась, вывалился наружу, не примериваясь. Опешившая от такого поступка Аня осталась стоять с ножом в руке.

А для сержанта короткий момент слепого падения закончился суровым ударом спиной и ногами, а затем и потерей сознания. Очнувшись, он понял, что при падении сильно повредил ногу. Боль была жуткая, голень опухла так, что трещали джинсы. Но разорвать ткань не вышло, китайцы давно научились делать ее прочнее туалетной бумаги. Впрочем, болело все тело, просто не так сильно, как нога. Голова раскалывалась, бил озноб, в груди все горело, а кашель так и рвался наружу.

«Сколько я тут пролежал? – подумал Еремеенко. – Солнце уже вышло из-за горизонта».

По его прикидкам, времени прошло больше часа, иначе он бы не успел так усугубить простуду, лежа летом на гравии железнодорожной насыпи.

Что делать дальше, он представлял себе слабо. Попробовал встать – не получилось. Пришлось ползти. Другого выхода нет. Но куда? Вдоль насыпи? Глупо. Пустырь, серые заборы, высокая трава, и ничего больше. А вот по сторонам виднелись крыши зданий. На западе и южнее строений было много, там точно был город, потому поезд и сбавил ход. Воронеж? Скорее всего, именно Воронеж. После Липецка он пришел к Анне. Логически думать плохо выходило. Мысли путались. Пусть будет Воронеж. Надо двигаться к дорогам. Там люди! Хотя и не факт. Впрочем, разницы нет, до центра города с больной ногой не добраться. Далеко. На севере домов было меньше, но располагались они значительно ближе.

И тут он ощутил в заднем кармане джинсов тяжесть старенького телефона. Неужели проводница его не взяла? Хотя что он стоит в сравнении с дорогим смартфоном? Его-то уж точно сперла, дрянь. Скорее всего, именно из-за него-то все и произошло. Проводница увидела дорогую игрушку, затем подумала, что перед ней геолог, возвращающийся с вахты… Она ведь так и сказала! Вот и весь сценарий. А раз геолог, значит, денег полная сумка и карманы. Вот удивилась, наверное, когда, кроме смартфона и полутора тысяч, не нашла ничего стоящего.

Но наличие телефона вселяло надежду. Можно ведь позвонить в «Скорую» или в полицию. И не важно, что Еремеенко представления не имел, где находится. Он знал, что, чисто технически, оператору несложно определить, с какой базой связан аппарат и где примерно находится. А тут еще и железная дорога как ориентир. Главное, дозвониться и сообщить о себе!

Но радость длилась недолго. Достав телефон, Еремеенко понял, что позвонить по нему уже никуда не получится. Экран треснул мелкими брызгами, а без него не работал и сенсор. Сжав бесполезный телефон в кулаке, Еремеенко попытался собраться с мыслями. Получилось не очень. Чувствовал он себя отвратительно. Боль от побоев и падения быстро нашла общий язык с инфекцией, разрывавшей грудь кашлем, и они вместе принялись вытягивать из Еремеенко последние силы и волю.

– Ну вот уж хрен! – вслух прошептал он. – Я, блин, как Мересьев, и без ног доползу до цели.

Приняв наконец решение добираться до ближайшей дороги, он собрался с духом и пополз через заросли осоки и конотопа.

Скорость такого передвижения оставляла желать лучшего, но выбирать не приходилось. Дальше еще хуже – пустырь оказался засыпан бетонной крошкой, завален проволокой и ржавыми кусками арматуры и кровельного железа. Но Еремеенко сдаваться не собирался.