Когда занятие закончилось, я, зевая на ходу, поплелась за обещанным наказа… тьфу ты – за домашним заданием! Таня пошла со мной, чтобы морально (да и физически тоже) меня поддержать и не дать сморозить какую-нибудь глупость. Я мысленно себя успокаивала тем, что решить задачки мне помогут интернет, Ритка (за пару шоколадок) или кто-нибудь из парней-старшекурсников, как вдруг…

– Что это?! – Сонливость как рукой сняло при виде стопки листов, выложенной передо мной на преподавательском столе.

– Задание, Ксюша, – пояснил мучитель, как маленькой. И опять я почувствовала себя Золушкой, правда, не сбежавшей с бала, как в прошлый раз, а застрявшей в замке злобной мачехи. Ну а вместо сорока розовых кустов мне предоставили двадцать белых страниц с задачами по сопромату. Или пятнадцать. Мелким шрифтом! Издевается гад! – Штрафное, – добавил тиран с ухмылкой.

– За испорченную рубашку? – вспомнила о ночных подвигах я и чуть не вскрикнула, когда Таня наступила мне на ногу.

– За сон на моей лекции. Раз вам так скучно, Ксения, значит, вы всё уже знаете. Жажду в этом убедиться.

Чёрт! Выходит, за рубашку ответочка прилетит позже. Вот же невезуха!

– Покажите, на что способны, – сунул мне в руки пачку листов Штерн, а потом добил насмешливым: – Завтра после пятой пары жду вас здесь с ответами.

Завтра?! А не офигел ли он?

Меня так и подмывало съехидничать или нагрубить, но стоявшая рядом подруга очень уж убедительно оттаптывала мне ноги каждый раз, как я открывала рот.

– Мобилу верните! – потребовал Шарик, подходя к нам.

На самом деле его звали Илья Преображенский, и учился этот «клоун» на дизайнера архитектурной среды вместе с Маргаритой, которой, кстати, на лекции почему-то не было (надеюсь, не из-за моей вчерашней шоколадки). А вообще странно – это же она нам с Таней позвонила, чтобы мы немедленно шли знакомиться с новым преподавателем. А сама слиняла, получается? Вот ведьма!

Впрочем, не о ней сейчас речь, а о Шарике. Периодически он донимал Ритку, ибо натура у парня такая… пакостная, за что регулярно получал порцию ведьмовской «благодарности». Не только ведьмовской. Этот поросёнок много кого доводил за два года, и ото всех ему прилетало: иногда словом, а иногда и чем поувесистей. Бесячий, короче, персонаж!

Штерн молча пододвинул к ДАСовцу конфискованный гаджет… и два листика с задачками. Два, чёрт возьми, а не двадцать два или сколько их там у меня!

Это разве честно?!

– Ваше домашнее задание, молодой человек, – сказала сероглазая сволочь, как ни в чём не бывало.

– Так, минуточку! – отскочив от Таньки, чтобы она окончательно не отдавила мне ногу, возмутилась я. – Это несправедливо! Почему ему так мало, а мне…

– Он на лекции не спал, – перебил злыдень улыбаясь. Гаденько так! – Бурная ночка была, госпожа Чумилина, да?

Вроде как невзначай спросил Штерн, а меня бомбануло.

– Не ваше дело! – рявкнула я, не стесняясь зрителей. Чуть «собачье» не вставила, но вовремя вспомнила, что это не парень из развлекательного центра, а мой новый учитель.

Танька вцепилась в мою руку и сильно её сжала, взглядом призывая угомониться.

– Моё, если ваше поведение мешает моим занятиям, – парировал препод.

– Что именно вам так помешало?

– Твой храп, Чума! – вставил свои пять копеек Шарик, за что тут же огрёб рюкзаком: тяжёлым, с книжками – я, наконец, собрала всё, что задолжала библиотеке, и притащила в универ, чтобы сдать.

– Храп?! – вызверилась я на очередного «козлика», решившего испортить мне день. – Я не храпела! И даже не спала толком. А вы… – переведя взгляд на худосочные листочки с задачами в руке поганца, рявкнула: – Это дискриминация по половому признаку!