– Нам нужно действовать по примитивной полицейской методе, – сказал Руди, когда мы вышли из департамента. На одном из его длинных черных пальцев, поросших гладкой рыжей шерстью, было серебряное кольцо с извивами иероглифов; когда Руди нервничал, то принимался его крутить. – У кого есть столько денег, чтобы организовать похищение и переправку артефактов? Составляем список, идем по списку. Я займусь им, а ты берись за эту иномирянку.

– Он получится огромным, этот список, – ответил я. – Ну сам прикинь: берем верхушку Министерства магии. Берем военных, экономистов, дельцов. К большинству из них нас даже не подпустят. Значит, остается работать с иномирянкой. Хевендиш прав, у них с махнагарной может остаться связь.

– Странные все-таки существа эти махнагарны, – мы подошли к ларьку, где варили кофе, взяли по бумажному стакану, и Руди сделал крошечный глоток и довольно прикрыл глаза. Ларечник был знаком с нами уже много лет, но лисий вид Руди не переставал его удивлять. – Вот как так можно жить, без своего имени?

– Они считают себя кем-то вроде роя. Не выделяют отдельную единицу, – я вздохнул, вспомнив, как махнагарна попала в магазин Ормонда: пришла в тот день, когда червеуст Шенг До выполнил последний заказ, вручив пакет с моховыми светлячками, вышел на задний двор, закопался в землю и был таков. А теневая сторона тотчас же выплюнула Ормонду махнагарну. Откуда она взяла именно эту махнагарну – бог весть.

У теневой стороны свои правила. Нормайсы их не знают. Мы знаем не до конца. Но они всегда соблюдаются от и до – теневая сторона обеспечит их работу и накажет за несоблюдение. Поэтому Алине Кольцовой придется работать – старательно, усердно. Интересно, пришел ли уже покупатель? Наверно, пришел: здание находится на бойком месте, народу там много.

– Задумался? – спросил Руди. Мимо шла целая компания: гувернантка, няня с малышом на руках и две девочки в синих форменных платьях. Малыш засмотрелся на Руди и потянул к нему руки, пискнув:

– Лисичка!

Гувернантка изменилась в лице. Руди улыбнулся – он держался так, словно давно привык к своему облику, но я не знал, как к такому можно привыкнуть.

– Лисичка! Дай!

Няня чуть ли не бегом бросилась вперед по улице, девочки и гувернантка поспешили за ней. Руди допил кофе и произнес:

– Когда выйду на пенсию по выслуге лет, пойду на работу в детский сад. Малышня будет в восторге.

“В отличие от их родителей”, – подумал я, но, разумеется, не сказал об этом вслух.

– Ты еще найдешь способ вылечиться, – заверил я. Руди неопределенно пожал плечами.

– Честно говоря, я уже и не ищу. Привык, – сказал он и, сделав паузу, добавил уже другим тоном: – Так что там с иномирянкой?

Честно говоря, я не очень-то хотел рассказывать об Алине. Пока я молчал, она будто бы была моей, а говорить – означало разделить с кем-то. Впрочем, я прекрасно знал, что все это глупости. Да, она прелестная девушка. Но мало ли прелестных девушек на свете?

Глупости, да. Выбросить из головы и работать.

– Вчера ее выбросило в магазин почти сразу же после того, как махнагарна дала деру, – ответил я, повторяя то, о чем рассказывал начальству перед общим сбором, давая отчет о случившемся. – Девятнадцать лет, ни капли магии. Очень испугалась, но быстро взяла себя в руки. Очень любознательная, задала мне тысячу вопросов, когда мы пошли в магазин Шеймуса. А ночью Ормонда решила ограбить четверка Сколетти, и ее едва не усыпили лунной ниткой.

Руди улыбнулся. Я любил его так, как любят хороших друзей, я без малейших опасений мог повернуться к нему спиной в драке, но эта лисья ухмылка меня буквально вымораживала изнутри.