- Сейчас увидят! – послышался голосок кого-то из бесят.

И тут Васи замерли, видя, как перед нами вырастают два беса. Маруська тут же в обморок упала. А Вась, включая мертвых, из хаты, как ветром сдуло. Даже окна выбили…

- И любовь за собой уберите! – возмутилась я, размахивая чьими-то штанами.

Я выбросила их из дома.

- Ох, - выдохнула я, оседая на пол с остатками стула.

- Ты че удумала!  Ты, когда привораживать будешь сразу спрашивай! Какой? Васька Хромой? Васька Кривой? Васька Рябой, дед Василий! – распинали меня бесы, пока я растирала сажу по лицу, приходя в себя. – Ничего, всех отворожили, всех отвадили!

- Я вообще не собиралась приворот делать! – возмущалась я, таща Маруську в сторону скамейки. Та внезапно глаза открыла, вскочила и дернулась в сторону двери. Только дверь ходуном заходила.

Я сидела на скамеечке, глядя на свои руки.

- Учиться тебе еще и учиться! – заметил бес, который сидел справа.

- Да! Пока научишься, вот тады и роды принимать сможешь! – толкнул меня локтем второй.

- А кто из вас Антипка? Кто Анчутка? – устало спросила я, обещая никого больше не привораживать. Никогда!

- Она нас не различает! Во дела! У меня глаза хитрые! А у Антипки глаза умные! – пояснили бесы.

Как вдруг дверь чуть не выломали. Я вздрогнула, уже планируя хвататься за стул, как в избу вбежала та самая баба, которая погадать просила.

- Ой, горе, матушка - ведьма! – завыла она с порога.- Как прознала, так сразу к тебе кинулась! Дочка моя, Акулинушка, рожать решила! Мы ее в баню, а ее… банник не пускает!

7. Глава шестая. В карты на кожесдирание!

Глава шестая. В карты на кожесдирание!

- Что? В баню?– шепотом возмущалась я, чувствуя себя крайне неуютно. – Нет, ну я могу сходить поговорить… Но результат не гарантирую!

По мою душу уже стояла целая мрачная процессия с факелами. Я опасливо высунула нос, понимая, что нашествие Васюток – ерунда по сравнению с тем, что ждет меня сейчас.

- Куда! – взвизгнула я, чувствуя, как меня хватают и тащат. – Я гель для душа забыла! Полотенце! И шлепки! Мало ли, что у вас там в бане водится!

-У нас в бане много чего водится! – слышались голоса селян. 

- Я про грибок! – возмутилась я, понимая, что моего мнения никто не спрашивал! А ничего, что я еще ничего толком не умею?

- Чудная! – послышался чей-то гнусавый голос.

- Лопочет что-то по свойски, по ведьмовскому! – обсуждали меня за спиной крепкого мужика, который тащил меня вперед попой.

- Втыкуха! – сплюнула бабка, которая ковыляла, опираясь на узловатую палку.

- Шкирла! – согласились все, пока я требовала отпустить меня!

Теремок стоял возле речушки, которая уныло протекала вдоль деревни. С виду он напоминал сарай.  Вокруг все поросло травой, дверь была закрыта. В кривом оконце горели свечи.

- А идите-ка вы в баню! – возмутилась я, пытаясь одернуть задравшуюся рубаху.

- Туда и идем! – подхватили селяне, воинственно размахивая мной. Видимо, в качестве акта устрашения нечисти.

- Аааааа! – хваталась за огромный живот девица. И мучительно стонала, пока меня добрые люди толкали в сторону банной двери. – Ой! Ах! Не могу уже!

- Вот! Ведьма – матушка! – все сразу стали подозрительно вежливыми. Я уже усвоила, что раз все стали вежливыми, то где-то меня поджидает неприятность. И чем вежливей становились люди, тем больше масштабы неприятностей!

- Тук-тук! – постучалась я, слыша, что в бане кто-то есть.

Стоило мне обернуться, как я увидела, что вся деревня уже стояла на расстоянии: «Ты чихни, а мы в окопе!».

- Третий пар уже спустили, небось! – негромко переговаривались бабы. – Нельзя в баню после третьего пара! Банник кожу снимет! И после захода солнца нельзя! Там черти веселятся!