Дане всего шесть лет, а он уже скачет на лошади, как заправский жокей. Отец Георгий любит поговорить с малышом.

Дети непосредственны и в разговоре запросто открывают все свое внутреннее сокровенное, не опасаясь, что взрослый человек может посмеяться над ним или просто принять его не всерьез.

Зная унаследованное Даней мамино увлечение лошадьми, батюшка спрашивает мальчика:

– Даниил, когда вырастешь, кем собираешься стать? – И, не давая тому ответить, тут же предположил: – Наверно, хочешь стать ветеринаром и работать с лошадьми? А может, ты собираешься стать мастером по тренингу лошадей? Тоже дело хорошее. Будешь учить ребят выездке. И меня, – смеется батюшка, – такого старого и неуклюжего дедушку, научишь, как нужно ездить верхом.

Даня слушает отца Георгия. Он удивляется, что такой всеми уважаемый человек, оказывается, не умеет держаться в седле и не знает, что значит пускать лошадь в галоп. Сам-то он всю эту премудрость впитал в себя еще с молоком матери. Мальчик обращается с лошадьми так же легко и свободно, как дышит или ест хлеб. Для него лошадь – не профессия, это фон его детства, естественная часть его жизни. Он представить себе не может, что у других этот фон выстраивается как-то по-другому.

– Батюшка, – громко заявляет мальчик, – когда я вырасту, то стану президентом!

– Ого, – священник с самым серьезным видом, – брат ты мой, ты задаешь себе высокую планку. Тебе всего шесть лет, а ты уже замахиваешься на такой высокий пост. А ты представляешь, что значит быть президентом, тем более такой огромной страны, как наша? Кто такой президент?

– Да, я знаю, – твердо заявляет малыш. – Президент – самый сильный и смелый! Он командует: танки, вперед! Танки едут. Он командует: самолеты, лететь! Самолеты летят и бросают бомбы! Солдаты стреляют! И корабли стреляют, солдаты бегут! Тра-та-та-та! – размахивая во все стороны руками, увлеченно кричит малыш. – Президент самый главный, его все боятся. Я хочу, чтобы меня все боялись, и Вовчик чтобы меня боялся, и Никитка Петров тоже чтобы боялся.

Батюшка внимательно слушает мальчика.

– Возможно, ты вырастишь хорошим солдатом, может даже, и генералом. А вот чтобы президентом, сомнительно. Вот скажи мне, Даня, кто у вас в садике на занятиях подготовительной группы сидит рядом с тобой?

– Другой Никита сидит. Никита Соловьев.

– Хорошо. А почему именно ты хочешь стать президентом? Может, лучше президентом стать Никите Соловьеву?

– Нет! – категорично заявляет мальчик. – Президентом буду я, потому что я умный! Ольга Николаевна сказала, что я умный, и поставила мне за неделю звездочку, а Никите Соловьеву не поставила!

– Ну что же, дружок, старайся, учись. Набирайся знаний. Президент много чего должен знать и уметь, а время придет, мы на тебя посмотрим.

В разговоре с детьми от взрослого человека требуется много такта. За годы общения с маленькими прихожанами отец Георгий научился относиться к ребенку как к равному. И сейчас мальчик не чувствовал в словах священника иронии или скрытой насмешки.

Какое-то время спустя Даня с мамой снова пришли в церковь. Пока мальчик пытался ставить свечи, мама общалась с батюшкой и рассказала об одном поразившем ее случае.

– Представляете, батюшка, на днях забираю Даню из детского сада, а он меня спрашивает: «Мама, что такое детский дом?» Я ему стала рассказывать, как могла, конечно, о детях, лишенных родительской любви. Даня идет домой и молчит. Пришли домой, сел он на диван и принялся думать. Я стараюсь его отвлечь, понимаю, что сейчас его мысли о грустном. И что вы думаете, он встает с дивана, отправляется в детскую и закрывает за собой дверь.