– Ты никогда не говорил про родственников, – изумилась Ася.

Ежи пожал плечами:

– Ты не спрашивала. Дуся – монашка.

– Кто? – продолжала поражаться Аська.

– Монашка, – повторил любовник, – живет в Подмосковье, в селе Тартыкине, там женская обитель, совсем небольшая. Женщины содержат приют для бездомных ребятишек, и появление еще одной девочки не вызовет ни у кого удивления. Можешь быть абсолютно спокойна: место хорошее, за детьми великолепно присматривают, кстати, сестры принимают только совсем маленьких, до шести лет. Как только ребенок достигает школьного возраста, они передают его в другую обитель. Соглашайся, это единственный шанс нам быть вместе. Давай без колебаний. Ты хочешь быть со мной и Лялей? Пойми, судьба посылает нам уникальный шанс! Больше такого не будет.

– Но как Милена объяснит всем отсутствие девочки?

Ежи махнул рукой:

– Муж в курсе, а больше никто ничего не заметит. Живут они уединенно, ни с кем не общаются. Ну же, не бойся!

И Аська дала согласие. В конце концов, это была единственная возможность обрести счастье с любимым человеком и дочерью.

Первая часть задуманной операции прошла без сучка и задоринки. Ежи привез тело ребенка в свою квартиру, Аська позвала меня в гости и устроила спектакль.

– Значит, про неприятности на работе ты выдумала? – хмуро уточнила я, не к месту припомнив, что Ежи велел Бабкиной позвать в гости самую болтливую подругу.

Ася кивнула.

– А где была Ляля, пока по дому ходили врачи?

Бабкина всхлипнула:

– Ежи дал ей совершенно безобидное лекарство, сначала мы хотели положить Ляльку у него в квартире, но я испугалась, вдруг она все же проснется. Поэтому сунули девочку в кровать к Розалии Никитичне и прикрыли с головой одеялом. Если помнишь, Ежи принес Сергею капли от сердца, так в стаканчике на самом деле было сильное снотворное. Когда Сергей заснул, мы отнесли Лялю в машину, и Ежи повез ее в Тартыкино.

– Погоди, – подскочила я, – ты хочешь сказать, что Розалия Никитична в курсе аферы?

– Ну да, – кивнула Ася, – ей очень нравится Ежи и совершенно не по вкусу Сергей.

Не успела я переварить невероятную информацию, как на меня обрушилась новая порция ошеломляющих сведений.

На следующий день после поминок Ася подхватилась и поехала в Тартыкино навестить Лялю. Матушка Евдокия встретила ее приветливой улыбкой.

– Что желаете?

Аська принялась объяснять суть дела.

– Я мать той девочки, которую привез ваш брат Ежи. Как она?

– Кто? – удивилась монашка. – Простите, я не понимаю.

– Ежи повез ее сюда еще в начале недели, – забормотала перепуганная до последней стадии Бабкина, – мою дочь, Лялю.

– Брат не был у меня, – покачала головой Евдокия, – давно не появлялся.

Еле живая от ужаса, Ася кинулась назад. Весь день, ночь и следующие сутки она пыталась найти Ежи, но тот словно сквозь землю провалился. В квартире его не было, на работе спокойно отвечали:

– Ежи Варфоломеевич взял десятидневный отпуск.

Представляете, что пережила несчастная Аська, бегая на каждый телефонный звонок и дергавшаяся от любого шороха за стеной?

Через день до нее внезапно дошло, что сосед никогда ничего о себе не рассказывал. Ася не знала о его друзьях, о прошлой жизни и была не в курсе, имеются ли у любовника родители и бывшая жена. Ослепленная любовью, Бабкина просто-напросто забыла как следует расспросить любовника, а тот сам не стал откровенничать. Оставалось лишь ждать, когда Ежи появится дома, но шло время, а он не показывался. Ася дошла до ручки, она не могла ни есть, ни пить, а главное, рассказать кому-нибудь, что стряслось. В милицию, сами понимаете, было не обратиться. Розалия Никитична, как могла, утешала ее: