Так вот, один из храмов Сил Двадцати и Одной располагался на землях условно ничейных, то есть принадлежащих им с давних пор, и соседствовал с владениями смертного. Его заливными лугами.

Надежда и, наверное, Дарсен тоже, узрели величественное, весьма эклектичное здание из светло-серого с проблеском радужных искр камня, каким-то чудом умудрявшееся выглядеть гармонично при всем диком смешении стилей от строгого классицизма до причудливого не то рококо, не то барокко в сочетании с немыслимой этникой.

Таким был храм Сил Двадцати и Одной, гостеприимно распахивающий врата любому паломнику. Раскинулся он на разнотравных диких лугах под неимоверно ярким синим-синим небом.

А поодаль лежали заливные луга собственника-жалобщика. Тоже вроде как зеленые и сочные, но лишенные того буйного разнообразия, каким могли похвастаться прихрамовые территории. Одни луга перекатывали зеленые волны, другие служили для выпаса забавных животных, чем-то похожих на крупных коз с разноцветной (синей, зеленой, голубой, оранжевой, желтой) шерстью.

Именно эта территория и стала камнем преткновения. Ушлый травовладелец посмел утверждать, что паломники топчут его прекрасные луга и пугают скот, когда прутся в храм. В качестве компенсации он потребовал с Сил плату в звонкой монете.

Вроде и не очень большую, но постоянную. Опять же – прецедент. Одному заплатишь, второй счет выкатит, а там такими долгами обрастешь, что никаких сверхъестественных способностей к материализации ценностей не хватит.

Примерно так пробормотал юрист себе под нос, почесывая лоб, и предложил совсем не юридический метод:

– Если этого хвата в другую инкарнацию отправить, потомки посговорчивее не будут?

– Зачем? – нахмурилась Надя, не одобряя простейшего решения. – Лучше телепорт построить. Пусть паломники прямо к храму переносятся и лугов не топчут.

– Идея, но лучше доработать, – снова энергично потер лоб Дарсен. – А скажите-ка, Великие, вы местность вокруг храма, в том числе те луга, не облагораживали?

– Болота там были прежде, – скромно согласились Силы.

– Отлично! – потер руки юрист. – Тогда и телепорт стройте, и благословение свое с лугов снимайте. Пусть снова болотом становятся. И не вы этому ловкачу, а он вам заплатит за то, чтобы все в прежнее русло вернулось. Только табличку-упреждение у телепорта повесьте, что далее земли свободны от ваших милостей сообразно с волей владельца, потому ступающий на них делает сие на свой страх и риск.

Надежда с восхищением уставилась на законника и протянула:

– А так – правильно!

– Ха, не зря полтора века с кляузами копался, – приосанился советчик.

И вид его в заляпанной вином и чем-то жирным рубашке уже не казался Наде комичным. Какая разница, как выглядит специалист, если он помогает? Серо-зеленые глаза юриста сверкали, с них будто пенка стылого безразличия спала.

А Надюшка тихо радовалась, что пока помогать ее новым знакомым несложно и интересно.

В субботний день у утомленных рабочей неделей хозяек нет шанса предаться лени на диване перед телевизором. Суббота – это в первую очередь возможность переделать все многочисленные домашние дела, на которые в будни не хватает ни сил, ни времени. Надя обычно помогала матери с уборкой и готовкой, но сегодня не успела. Только пыль вытерла, как в дверь требовательно и задорно затрезвонили. Младшая из Последних кинулась открывать. На пороге мячиком подпрыгивала Люба.

– Хай! О, а это твоя сестра, Надь? Нет, мама? Что, правда? Здрасьте! Никогда бы не подумала! Я и Надьку-то поначалу за школьницу приняла, если бы Толька ее одноклассницей не назвал, ни за что бы не догадалась. А вы такая молодая, прям студентка!