Я попетляла среди низкорослых деревьев, но он, видать, уже восстановился достаточно, чтобы пользоваться третьим глазом, так что мне не удалось просто раствориться в темноте. Если я не оторвусь от него до резиденции, там всё просматривается намного лучше, а сбежать с горы я не смогу. Значит, надо прятаться здесь. Я круто свернула, уходя поперёк склона за перегиб скалы, и на бегу сорвала с ближайшей сосенки зелёную шишку. Камни работают лучше, но в темноте и зарослях пусть мои враги их ищут. На всякий случай сорвала ещё две штуки — а больше было бы трудно удержать в одной руке. Другой рукой я всё так же на бегу сложила жест призыва и запустила в шишки мелких демонов — кажется, одного воздушного и двух травяных, но я не присматривалась. Прошептав формулу прошения, я швырнула шишки через плечо. Тут же у меня за спиной выросло ещё трое меня, и несколько шагов мы бежали все вместе. Мне нужно было, чтобы Вачиравит осознал, что у меня есть подельники.

Он наконец справился с хлыстом и огрел одного из шишкодемонов по спине. Тот распался на две половинки и канул в траву. Вот потому камни и лучше, они выдерживают два-три удара. Ну да ладно. Я велела оставшимся разбегаться в стороны, а сама свернула снова к вершине. Как я и предполагала, Вачиравит погнался за тем, кто пошёл вниз, так что, забежав за очередной скальный выступ, я перешла на шаг, отдышалась, прикинула по звёздам, в какой стороне центр резиденции — дорога к нему из города вела прямая, так что можно было сориентироваться, — прошла ещё с четверть окружности горы и спокойно спустилась к барьеру. Судя по его плачевному состоянию, Вачиравит пропахал его, не заметив, а может, и мечом разрубил.

Путь до дома дался мне тяжелее: всполошённые Вачиравитом дозорные носились туда-сюда непредсказуемо, так что мне пришлось прижиматься к спинам людей-кустов, чтобы не заметили. Пользоваться свистком я больше не рисковала — да ими, кажется, никто уже не пользовался. Наконец я подобралась к своему древодому, хоть и с обратной стороны, но входом он был обращён к аллее, по которой шныряли махарьяты, и я решила не рисковать: запрыгнула сразу на балкон третьего уровня.

К счастью, Буппы там не было. Я понадеялась, что она спокойно спит у себя наверху. Проверить меня пока тоже в голову никому не пришло, во всяком случае, следов вторжения я не видела. Я как можно скорее сорвала с себя всю одежду, затолкала её в ближайший сундук, задёрнула полог и шмыгнула в кровать. Сердце бешено колотилось, так что пришлось сделать дыхательную гимнастику и даже немножко помедитировать.

От этого, как обычно, прояснилось в голове, и я начала осмыслять события ночи.

Во-первых, я даже не могла себе представить, как полыхали мои узоры там, в ступе. Конечно, сквозь ткань их форма расплывается, а Вачиравит меня не особо разглядывал, но если завтра за мной придёт армия Саинкаеу, удивляться не стоит.

Во-вторых, если до сих пор я ещё сомневалась, так уж ли тяжело пришлось Вачиравиту в плену у Ари Чалиты, теперь я была вынуждена признать, что рана на его душе до сих пор не затянулась. Человек, который изжил жестокий опыт, не будет по ночам бродить вокруг гробницы своего врага, ставя барьеры. И теперь, когда он воочию убедился, что к его мучительнице может наведаться гость, он наверняка переделает защиту так, чтобы и снаружи она тоже никого не пропускала. И я ничего не могла с этим поделать, кроме как лежать и досадовать.

Ну и в-третьих и самых главных, Ари Чалита была жива! И это означало…

И это означало, что безумие Вачиравита могло иметь под собой реальную основу: он боялся, что она может выбраться из саркофага, и потому заматывал её в защитные барьеры. Что если она и правда может выбраться? Что если я смогу ей в этом помочь?