Разделу есть альтернатива – переход не к крупным племенным объединениям Израиля и Палестины, но к малым местным, занимающимся своими, местными, единственно важными делами. Идея национальных государств, победившая в Европе XIX века и в XX столетии дошедшая до самых дальних уголков третьего мира, не смогла решить проблемы Кипра, Палестины, Ирландии. Зато она породила нацистское государство. Социал-демократы и социалисты не поняли главного и неожиданного урока Коммуны: решение национальных проблем лежит на пути решения проблем социальных; учреждение местных коммун снимает вопрос, чьим – турецким или греческим – должен быть Кипр, чьей – еврейской или арабской – должна быть Палестина.

Наследник древнего Шхема (Сихема), Наблус, ароматной ладанкой лежит в ложбине меж двух гор, Гаризим и Эйваль, по сказанному (Песнь Песней 1): «Как мирра мне милый мой – спит меж моих грудей». Меж грудями гор проходит дорога, расходясь на Калькилию к западу, Дженин к северу, Амман к востоку и Иерусалим к югу. Старинный город, Наблус изрыт кротовьими норами подземных ходов, этих старших братьев петербургских подворотен, как будто поколения трудолюбивых гномов проложили их под домами, соединяя базары, мечети и церкви. В касбе (старом городе) арочные ходы плавно перетекают друг в друга, создавая аркады и исчезая во мраке. Возле мечети Салахие крытые своды создают розу ветров. Взгляд тонет в их черном зрачке, запинаясь об арки.

Арка – дань луне, она состоит из двух зеркальных полумесяцев. Полная луна породила римскую арку, заостренная исламская арка составлена из двух семидневных лун. В Наблусе можно найти арку на каждую фазу луны, на каждый день лунного календаря, и старательный студент, изучающий архитектуру, смог бы составить здесь полную историю арки.

Этот древний город стал столицей Северного царства после развала державы Соломона. Слишком гордый и древний, чтоб покориться Иерусалиму, он обладал своими святынями и своим храмом. «Эмигранты» из Вавилона, которые реставрировали Иудейское царство в Иерусалиме, не пытались вернуть Шхем на прежнюю орбиту. И по сей день иудеи редко рискуют заглядывать сюда – обычно проскакивают Наблус на рысях, наглухо закрыв окна своих японских машин, чтоб граната или камень не залетели.

Новая история Наблуса сложилась неудачно. Жители считаются гордыми и негостеприимными. Из-за древних римских бань их название – наблуси – стало синонимом мужеложца. Промышленности тут мало, отношения с военными властями самые неудовлетворительные. Несколько раз Наблус проявлял незаурядное мужество – в войне с Наполеоном, когда ополчение из Наблуса предвосхитило действия русских партизан, а потом в войне с египтянами. За легендарную стойкость в дни палестинского восстания, интифады, город получил прозвище Джабаль-эль-Нар – Огненная Гора. Он страшно пострадал. Разрушения еще не сгладились, но подлинная атмосфера арабского города, живущего своей, пусть и невеселой, жизнью, стоит того, чтобы в нее окунуться.

В старом городе три мечети: Большая мечеть, бывшая церковь крестоносцев; мечеть Пророков, на месте которой, по легенде, похоронены десять сынов Иакова, предки северных колен Израиля, и Зеленая мечеть, поставленная там, где Иаков выплакал себе глаза после инсценированного братьями «убийства» Иосифа. Древности Шхема находятся в трех километрах к востоку от касбы, где торчит полураскопанный курган Тель-Балата. Холм зарос сорной травой. В траншеи, прорытые немецкими археологами, жители близлежащего лагеря беженцев Балата набросали мусор. Археологические раскопки в Шхеме остановились с началом Шестидневной войны и установлением израильского военного правления. Израильтяне предпочитали раскапывать места побезопаснее, более тесно связанные с иудейской традицией, вроде Масады.