В странах Восточной Европы антиеврейские настроения были куда сильнее. В качестве показательного, хоть и несколько крайнего, примера отметим, что во время геноцида в Восточной Европе выжило меньше евреев, чем в других странах Европы, включая нацистскую Германию[77]. Поэтому совершенно не удивительно, что сионизм и идея переселения в Палестину/Израиль привлекли в основном восточноевропейских евреев. Большинство первых поселенцев и почти все лидеры сионистов в Палестине были выходцами из этого региона.

Задача по превращению еврейского мировоззрения в особую форму национального самосознания была отнюдь не простой. Евреи, желавшие быть частью западного общества, боялись сионизма и отвергали его. Даже в Российской империи, где они страдали от дискриминации со стороны государства, немногие были готовы принять сионизм, а уж тем более переселиться в Палестину. Из 1,2 миллиона евреев, эмигрировавших из России в начале XX века, лишь 30 тысяч направились в Палестину, и только четверть из них осела там[78].

Историк Авинери подчеркивает, что евреи, эмигрировавшие в Америку или Австралию, реагировали на превратности судьбы в соответствии с еврейской традицией: они переезжали из одной страны в другую, минуя «историческую родину». Парадоксальным образом эта верность традиции Изгнания пережила даже отход от соблюдения иудейских заповедей. Подавление религии и принудительное отчуждение от источников традиционного еврейского самосознания не смогли уничтожить ее. Когда Советский Союз открыл двери для эмиграции, подавляющее большинство уезжавших оттуда евреев предпочитало селиться где угодно, но не в Израиле, несмотря на то, что Израиль, в отличие от Палестины во времена Османской империи, предлагал весь набор услуг современного государства, чтобы привлечь и устроить иммигрантов. В конце XX века Израилю приходилось оказывать дипломатическое давление на своих верных союзников США и Германию и просить их запретить или, по крайней мере, ограничить въезд к себе советских евреев[79]. Таким образом израильское руководство остается верным идеям Бальфура, который был убежден, что место евреев – в Палестине, и противился их иммиграции в Великобританию.

Ту же тенденцию можно было наблюдать и в Северной Африке. Большинство евреев, имевших возможность устроиться во Франции, Канаде или США, так и сделали, презрев систему абсорбции, предлагаемую Государством Израиль. Евреи западных стран, как уже было отмечено, также переселяются в Израиль в незначительном количестве. Идеологическая «алия» остается редким явлением. Для верных традиции евреев принятие национального самосознания требовало радикальных изменений мировоззрения. Поэтому, сохраняя в той или иной степени верность иудейству, они становились французами-«израэлитами» или немцами моисеева вероисповедания.

Только Государство Израиль дает евреям свободу отринуть свое духовное наследие и стать «нормальным народом». Новое израильское самосознание облегчает коллективную ассимиляцию, не создавая при этом ощущения измены, свойственного ассимиляции индивидуальной (особенно когда она сопровождается переходом в христианство). Основными признаками нового самосознания становятся язык и территория, в то время как традиционное еврейское самосознание основано, как уже не раз подчеркивалось, на духовности, не зависящей ни от общего языка, ни от общей территории.