Зазвонил телефон. Настя взяла гаджет в руку и несколько секунд рассматривала фото улыбающегося мужчины на заставке. Словно почувствовав, что о нем говорят, Верещагин напомнил о себе. До этого он тоже звонил, но она поставила телефон на беззвучный режим и не обращала внимание на пытающегося до неё дозвониться мужа.

— Может ответишь? — спросила Екатерина. — Рано или поздно всё равно придется поговорить и расставить все точки над «ё».

Анастасия чуть сморщила носик. Говорить с Виталиком не хотелось. Наверное, потому что помимо обиды в душе также была и вина перед ним. Почему-то Верещагиной казалось, что она не долюбила его. Глупость, конечно. Если бы Вита что-то не устраивало, он всегда мог сказать ей об этом. Она не стала бы удерживать его, если бы поняла, что он не счастлив рядом с ней. Оба взрослые люди и вполне могли договориться. Но он молчал. Делал вид, что его всё устраивает. Готовил ей завтраки, признавался в любви, звонил постоянно. Всё оказалось ложью. Вполне возможно, что блондинка в их супружеской постели это вид молчаливого протеста. Как у подростков. Проблема, что подростками они уже давно не являлись, и за свои поступки надо нести ответственность. Он захотел отомстить, его удар достиг цели, но подставлять вторую щеку Настя не станет.

— Не хочу, — Верещагина отложила смартфон в сторону. — Не сегодня. Я слишком устала. Ещё успею высказать ему, какой он нехороший человек, и сообщить, что развод неминуем.

Именно поэтому Настя осталась с ночевкой у подруги. Знала, что муж не послушает её и будет ожидать дома. Надеется ещё на что-то. Дурак. И если раньше его простота умиляла, то теперь Анастасия едва ли не кривилась от его умственных заключений. Виталий же наверняка думает, что она перебесится, простит и примет обратно с раскрытыми объятиями. До него не доходит, что жена слишком брезглива, чтобы принять его после кого-то. Даже мысль, что они снова окажутся в одной постели и займутся сексом, вызывала стойкий приступ тошноты.

— Давай я тебе постелю на диване, — предложила Катя. — Конечно, не пятизвездочный отель…

Литвинова была обладательницей крохотной двухкомнатной квартирки. Для свободной молодой девушки — отличное решение жилищного вопроса. Во-первых, она находилась рядом с работой Кати. Во-вторых, своя — это несъемная, лучше быть хозяйкой своего маленького уголка, чем снимать у чужого человека хоромы. Тем более, Катюха была склонна к спасению кошек от незавидной участи бродячих животных. Ни раз и ни два, она подбирала котят, отмывала, откармливала, делала прививки и отдавала в добрые руки.

— Ой, Кать, заткнись, — отмахнулась Настя, — хотела бы в пятизвёздочном отеле спать, сняла бы там номер.

Ей сейчас не удобства и роскошь нужны, а простое человеческое участие. Это куда важнее. Завтра ей предстоит разговор с мужем, который явно будет непростым. Вероятнее всего придется выслушать о себе много лестного и не очень. Потом ещё и отцу с матерью сообщить, что их дочь разводится. Папка-то наверняка обрадуется, он терпеть не мог Виталия и иначе как амеба, его не называл, но нужно будет проследить за тем, чтобы отец не устроил зятьку репрессий. Он может. Нужно отыграть завтра сцену так, чтобы родитель не понял, насколько задел её предательский поступок Верещагина. Наоборот, надо сделать вид, что она рада, что избавилась от него. Виталий, конечно, идиот и предатель, но он даже не представляет, какие проблемы ему может устроить тесть. Павел Максимов, если ему вожжа под хвост попадала, становился самым бескомпромиссным и упрямым человеком на земле. Мама же… Она будет жалеть, в рот заглядывать, опекать. В общем, вести себя как курица-наседка, а это последнее, что нужно Анастасии. Роль жертвы ей ни к лицу, да и жалость она плохо переносила. Даже когда болела, предпочитала оставаться одной, чтобы никто не видел её слабой и беспомощной.