Либо он хреновый штурман, либо до Стечи доходит медленно, но нас стало трясти еще сильнее. Сначала моторку занесло на повороте, потом она резко затормозила, сдала назад, и сделала новый рывок в другом направлении. Судя по яростной жестикуляции, все еще и материли друг друга, но я все еще ничего не слышал.

Банши заметила, что я очнулся. Нежно, чтобы не зацепить раны на спине, стиснула меня в объятиях. Что-то говорила, но по бледным губам я смог прочитать только отдельные: «прости» и «это мое проклятие». Я улыбнулся и прижал ее в ответ.

– Куда мы несемся? – Ощущение было, как в наушниках, вроде тихо сказал, но Захар аж подпрыгнул от неожиданности. – Мы что опять вне закона? Опять преступники?

Я вполне мог допустить такую мысль, если мы разворотили целое здание. И не просто какой-то сарай, а городскую стоматологическую клинику, пусть и приспособленную Дантистом под свои нужды. Было, конечно, жестко. И теперь-то я понял, почему у Номадов произошел конфликт с Банши, если она что-то подобное с ними в рейде сделала. Да и завалы в Исаевском карьере не такими уж страшными сейчас показались.

Захар что-то ответил, обернувшись на меня. И продолжал что-то говорить, когда с ним начал спорить Гидеон. Я коснулся пальцами марлевых повязок на ушах, почувствовал какую-то мазь внутри и виновато развел руками. Гидеон махнул рукой, типа, ну я же говорил и достал блокнот из кармана.

Что-то там начиркал и протянул бумажку мне:

«Не преступники», – было написано и зачеркнуто.

«Нет, но в городе нам больше не рады». – Рядом с «нет» в скобочках втиснуто «почти».

Я развел руками и еще раз спросил, чего ради несемся так, будто за нами гонятся. А Гидеон протянул мне вторую бумажку.

«На поезд опаздываем. Захар контракт добыл на охрану артели ювелиров. Что-то дорогое в Москву везут. Дорога длинная, места неспокойные».

В какой именно город мы въезжаем, я не услышал. Слух возвращался быстро, но не настолько, чтобы понять, что значит неразборчивое бормотание Гидеона: Бубубрийск, а писать на бумажке никто не стал.

Когда мы оказались в городе, была еще глубокая ночь. Средний, ближе к маленькому провинциальный городок. По фасадам и размеру зданий очень напоминал Белый Яр, только улиц было меньше. Мы сразу оказались на центральном проспекте, где не хватало света, и пара пьяниц ковыляли куда-то, напевая какой-то романсик, хоть временами и забывая слова. Тощая дворняжка проводила нас внимательным взглядом, но догонять моторку не стала. Гавкнула для порядка и полезла под крыльцо.

Город еще спал.

Через равные и, на мой взгляд, довольно большие промежутки блестели фонари «святого» света. Приветливо горели окна в трактире, а по окнам бегали тени с большими пивными кружками. Разговоров я не слышал, но тени замерли и расступились, когда в трактир вбежали Гидеон со Стечей. Что-то по-быстрому там перетерли и вернулись с двумя бочонками пива. Может, и хорошо, что я плохо слышал, хотя бубнеж Захара даже вибрацией через кузов передался.

Успокоился он только на следующей остановке. В городе нашлось еще одно здание, где горел свет и перед входом курили люди. Местное отделение Ордена, в котором нужно было отметиться и взять какие-то документы по заказу. Святоша с управляющим опять ушли вместе, перекинулись парой слов со знакомым на входе и скрылись за дверью.

Я посмотрел на спящую Банши и вышел размяться. Блондинка до сих не отошла после выброса силы. Должно быть, переживала, ждала, чтобы я очнулся, а потом больше не смогла сдерживаться и, вжавшись в уголок, тихонько засопела. И спала до сих пор, постепенно оттаивая. Бледность ее отступила, а дыхание выровнялось.