Но едва Леша забрался под одеяло, Даша спросила строгим шепотом:
– Лешка-картошка, ты куда ходил?
– Чего? – растерялся он.
– Не «чего», а отвечай немедленно: где был?
– Ну, где-где… Нельзя, что ли, человеку сходить… куда надо?
– Через окно?
– А что такого? Так интереснее…
– Не морочь мне голову, – маминым голосом произнесла Даша. – «Куда надо» два часа не ходят. Я тут чуть не померла от беспокойства.
– Ну ладно, – вздохнул Леша. – Я хотел утром рассказать, но раз тебе не терпится… Я летал на рыбе-луне…
И он шепотом поведал Даше о своих приключениях. Она не перебивала, только тихонько ахала. А когда Леша кончил, она шепотом потребовала:
–Дай честное слово старшего брата, что не сочинил.
– Самое-самое честное! – Леша откинул одеяло, сел и для убедительности прижал к груди кулаки. – Пусть я лопну, как проткнутый шар, если вру…
Он не лопнул. А Даша вдруг прошептала:
– Ой, Лешка-а… У тебя коленки светятся…
– Где?.. Ох…
Коленки и правда выделялись в темноте двумя желтыми пятнышками. Словно в кожу была втерта светящаяся пыльца.
– Это, значит, когда я на рыбу забирался, с чешуи краску соскреб… Вот, а ты не верила!
– Теперь окончательно верю… А ты очень испугался сперва, когда эту рыбу увидел?
– Не очень… Средне… Подробности потом расскажу, а теперь я спать хочу. Ужа-а-асно… – Леша зевнул и свалился на подушку.
Капризное существо
Утром Леше, конечно, подумалось, что ночное приключение он увидел во сне. А Даша решила, что ей приснился Лешин рассказ.
Мама уже не первый раз приоткрывала дверь:
– Эй, засони! На часах половина десятого! Ыхало приходило, про вас спрашивало…
«Ыхало! Ура!..» – Леша дернул со стула штаны и рубашку. Из карманов посыпались, застучали по полу твердые шарики.
– Леша, это что?
– Это рогаточные пули.
– А это? – Даша, свесившись с кровати, подобрала блестящий шарик. – Смотри…
– Не знаю… У меня такого не было.
Размером шарик был такой же, как и глиняные, – с крупную ягоду. Но прозрачный. Похоже, что из желтого стекла. Внутри шарика темнело зернышко, а в нем горела чуть заметная искра.
– Похоже на большую икринку, – задумчиво сказала Даша.
– На икринку? Ой, подожди… – Леша подскочил, с головой забрался под одеяло. Широко раскрыл в темноте глаза. Коленки желтовато светились.
– Дашка, иди сюда! – Они укрылись одеялом вместе.
– Значит, все было по правде!
– И шарик тоже светится, – выдохнула Даша. Теперь, в темноте, искорка в шарике горела ярко.
– Даш, наверно, это правда икринка! Я помню, на меня с рыбы какие-то бусины сыпались. Эта попала в карман рубашки, потому что он был после пятаков оттопыренный…
– Тогда надо положить ее в воду. Вдруг кто-нибудь из нее выведется.
Даша умчалась и принесла стакан с водой. Положила в него шарик. Поставила стакан на подоконник. А за окном с отдернутой шторой было зеленое и солнечное утро.
– Вон там приземлилась тетя Ихтилена. – Леша показал на примятую траву недалеко от окна. Из-за куста вылезло Ыхало. Помахало брату и сестре ладонью. Они тоже помахали ему. Даша дернула Лешу за майку:
– Побежали умываться в сад! Там кран.
Но Леша вдруг опять забрался под одеяло. Зажмурился.
– Хочу вспомнить все-все, что было ночью. Мне сказали, что я установил рекорд… Ай! Да что же это такое! Опять кусается!
Он вскочил. Пригляделся. По простыне спешил кто-то маленький, черненький. Леша сердито помусолил палец, взял на него эту букашку. Пригляделся. Нет, это был не клоп, не жучок, не блоха. Это…
– Даша, дай-ка со стола увеличительное стекло… Ух ты! Смотри!
На пальце под стеклом сердито дергалась маленькая буква «а». В точности такая, какие печатают в книжках и газетах.