Когда общинники разошлись по разбросанным в лесу делянкам собирать оставшийся урожай ржи, Валька сбегал на склад и украл кастрюлю, а еще старый сточенный нож, каких-то травок и даже драгоценную соль. А потом они просто ушли. На стене опять дежурила Оксана, которая лишь покосилась на группу с откровенным презрением и не сказала ни слова. Максим вел их по тому же маршруту, которым шел вчера, чтобы не попасться на глаза Коле Безрукому, который сегодня в секрете замещал Косого.

– Косой вчера, кажется, пост покинул, – припомнил Максим. – Видимо, знал, что Андрей будет зерно прятать, и просто ушел.

– Ты уж совсем их за дураков держишь! – не поверил Валька. – Нельзя из секрета уходить, всех же могут сожрать, если тревогу никто не поднимет. Нет, не верю.

– Напрасно. – Максим наморщил лоб, пытаясь уложить в голове картину, которая открывалась ему при новом взгляде на общину. – Мы привыкли, Валька, жить день за днем, как и все. Потому и не замечали, как далеко все зашло. Косой умом не блещет, да и Андрей, прямо скажем, тоже. И все они успели обнаглеть. Им ведь все даже слово сказать боятся! Может быть, они уже давно уходят из секретов и в патрули не ходят, а вместо того делают, что хотят. Кто об этом знает? Никто не проверяет.

– А как проверять? На том община и держится, что проверять никого не нужно. Все знают, что выжить можно только вместе.

– Почему же тогда Андрей плюет на все табу и правила? Тебя вот сколько раз били ни за что? А раньше такого не было. Но ведь никто из старших за тебя не вступался. А Голова делает вид, что не замечает. То же и с Алкой. Все знают, что Андрюха с компанией над ней издевались, и никто не стал даже разбираться. А вспомни наше детство, когда еще живы были те, кто взрослыми старый мир застал! Такого быть не могло!

– Заткнись! – взвизгнула Алла и встала как вкопанная, сжав кулачки. – Заткнись, заткнись, заткнись!

Ни Максим, ни Валька не обратили внимания на ее поведение. С ней и раньше такое случалось, все давно привыкли. Да и куда она денется? Постоит, остынет и опять побежит следом. Только Валька ее и привечал во всей общине, а из молодых не обижал только Максим. Такая уж она – непутевая и бесполезная. От таких девок, которые забеременеть не могут, только и жди, что с минуту на минуту обратятся. Даже на минуту спиной повернуться страшно.

– Все ты вроде правильно говоришь, но ведь словами-то делу не поможешь, – вздохнул Валька. – А что же делать? Другую общину искать? Ну, тебя, может, и примут березовские, у них взрослых не очень много. Кажется, какая-то болезнь к ним пришла пару лет назад, половина перемерла. Но меня с моей короткой ногой даже они не возьмут.

– Другая община… – проворчал Максим. – Там навсегда чужаком останешься. Вот ты бы как к чужаку относился? От своих сбежал, значит, и от нас сбежать может. Да и чем они лучше нас? Только крепость у них укрепленнее и стоит на скале, не подроешь. Уверен, они точно так же дичают.

Сзади послышался дробный топот, и, оглянувшись, друзья увидели раскрасневшуюся от бега догнавшую их Алку. Максим сделал ей знак помалкивать и делать, как они с Валей. Тут следовало пригнуться, чтобы Коля Безрукий со своего насеста их не заметил. Конечно, он решит, что Голова их по какому-то делу послал, но Максиму все равно не хотелось, чтобы он их видел. Коля – мужик хороший, хоть и глуповатый. Поэтому некоторую часть пути они проделали на четвереньках, скрываясь в поросли невысокого кустарника. Когда углубились в кусты повыше, Максим встал, и к нему тут же подскочила Алка.