Тропинку в грязи, должно быть, вымели своими юбками дамочки из свиты князя, зло подумала Таня. Вот оно, преимущество длинных подолов – и снизу не задувает, и пол выметен.

А потом она пригляделась к факелам.

Их пламя было почти как настоящее. Только языки у него не бились, не взлетали и не опадали, как это бывает у живого огня. Пламя висело в воздухе застывшим цветком, не шевелясь и не меняясь.

И тут магия, констатировала Таня. С печалью констатировала, ибо перед всеми этими магическими чудесами достижения ее родного мира, техногенные и громыхающие, несколько блекли.

Длинный коридор свернул направо и уткнулся в двустворчатые двери. Те, в свою очередь, опять распахнулись перед Арленой сами по себе.

И Таня выплыла под небеса чужого мира.

На желтом небе сиял диск раза в два больше земного Солнца. От него исходил мягкий зеленоватый свет. В Анадее время явно близилось к полудню, лучи лились почти отвесно.

Вокруг простирался громадный двор, четырехугольный, тянущийся вдаль и замощенный серым камнем. Его окружали высокие здания, возведенные без зазоров, плотно одно к другому. Строения были самыми разными – тут попадались и круглые романские башни с зубцами, имелись квадратные зиккураты самого мрачного вида, стояли прямоугольные здания, кубические… И все они отличались разной отделкой. Где красовалась облицовка из цветного камня, где лепнина, а где во всю ширь и высь фасада разворачивались впечатляющие барельефы.

Здания роднило только одно – удручающее отсутствие окон. Лишь кое-где виднелись небольшие прямоугольные отверстия, скважинами уходящие в толщу стен. Видно, такая у них тут была фишка в архитектуре – здания по типу блиндажей.

Арлена, не оглядываясь на Таню, свернула влево и отшагала вдоль строений метров двести. Вошла в высокий дом, крышу которого украшали каменные фигуры дев и вьюношей, скрюченных в замысловатых позах.

Таня летела следом.

Сразу от входа начиналась широкая лестница. Они поднялись на третий этаж – Арлена пешочком, Таня дрейфуя над ступенями. На третьем этаже вдаль уходил коридор, с одной стороны тянулись через равные промежутки двери из дерева, украшенные резьбой. В конце коридора Арлена остановилась, оглянулась.

– Это ваши покои, княжна Татьяна.

Она толкнула дверь, зашла, а следом за ней покорно вплыла Таня.

Комнату освещали все те же замороженные факелы. Темные стены в их ярком свете поблескивали сколами на каменных блоках. В дальнем углу стояла узкая койка, у стены напротив торчали два резных деревянных стула. Между стульями на манер стола притулился высокий деревянный сундук с узорчатыми накладками. Судя по цвету, из бронзы.

Окон не было. Совсем.

Арлена что-то произнесла приглушенным голосом, хлопнула Таню по плечу. Та приземлилась на пол.

– Так, – сказала Арлена, – в молчанку мы играть не будем. Княжна Татьяна, я верну вам возможность двигаться и говорить, но только прошу вас не делать глупостей.

Она провозгласила, опять-таки приглушив голос, но на этот раз Таня ее расслышала:

– Милишу. Кунишу.

Могучая Арленина рука дважды хлопнула Таню по спине.

И она пошевелилась. Потом облизала пересохшие губы – за Арленой лететь приходилось с полуоткрытым ртом. Выпалила:

– Как вы могли! Притащили меня сюда, чтобы на хлеб и воду, под замок… Феодалка бесстыжая! Дед этот полоумный, с вашим Афигидориусом…

– Алидориусом, – поправила ее Арлена. – Успокойтесь, княжна, право, ни к чему так плеваться словами. Просто весы так расположились, не в вашу пользу. На одной чаше ваша свобода, на другой – жизни людей моего мира.