– Чего это он смеется? – подозрительно пробормотала Лиса, не отрывая взгляда от Ромы, который теперь ободряющее обнимал ее сестру за плечи и что-то, улыбаясь, шептал ей на ухо.

– Вот это да! – восхищенно прошептала Марина позади Лисы. – Легков с девушкой. Кто это?

– Какая еще девушка?! – возмутилась Белянина, снова мельком взглянув на прибывшую пятерку, и, не найдя смертницы рядом с любимым, обернулась к Песковой.

– Да вон же. Шатеночка.

– Ты что? – улыбнулась Лиса снисходительно. – Это не девушка. Это моя сестра.

– Симпатичная у тебя сестра, – хмыкнула Марина, направляя объектив фотоаппарата на Трезубец, который что-то весело рассказывал собравшимся ученицам. И на Рому, держащего смущенную Кристину за руку.

Джен и Лана усиленно делали вид, что не замечают ничего необычного. Белянина же усиленно улыбалась, шагая к сестре и Роме. Заметив приближающуюся Лису, Кристина вдруг резко выдернула свою руку из Роминой и улыбнулась старшей сестре.

– Аленка? Ты тоже здесь… э-э-э… надеюсь, хоть ты мне объяснишь, где мы, – последние слова девушка прошептала сестре на ухо, когда та принялась ее обнимать.

– Неа. Мучайся, – ответила та, отодвигая Кристину в сторону, и тут же заверещала: –  Ромочка вернулся!

Легков в свою очередь смиренно принял свою дозу объятий и приветствий и был удивлен легкому поцелую в уголок губ.

– Хватит, хватит. Ты его задушишь! – возмутился Покровский, вырывая Легкова из захвата Лисы. – Пойдемте лучше отсюда. Здесь народа многовато.

С ним согласились все собравшие и направились в сторону жилого корпуса. Кристина оглядывалась по сторонам и постоянно кого-то теребила, требуя объяснений. Стихии и Трезубец только смеялись, а пояснять ничего не спешили. Особенно младшую Белянину раздражали старшие брат с сестрой, которые вдруг решили, что они самые умные и умудренные жизнью. Саша то и дело называл ее глупенькой и трепал по голове, тем самым взлохмачивая густые волосы. Лиса выговаривала сестре за ее отвратительные ногти и не менее отвратительную привычку их грызть.

– Андре-е-ей! – донесся до Стихий и Трезубца радостный крик учениц, когда они выходили с места порталов. Парни не обратили внимания на это, как и Лиса с Кристиной, а Джен вздрогнула, Лана как бы случайно задела ее локтем.

– Не забыла?

– Помню, – прошипела в ответ Струницкая и уже громче сказала: – Ребят, я позже подойду. Мне надо кое-что сделать.

– Что это? – поинтересовался Покровский в спину девушке, пробивающейся сквозь толпу в обратном направлении от выхода и в сторону, где совсем недавно слышался крик. Но Диму быстро отвлек от спины Джен радостный смех слева. – Лиана, Лена, стойте! – закричал он девушкам. Волынская остановилась, оглядываясь, а Лиана, наоборот, чуть ли не бегом бросилась бежать.

***

Джен добралась до своей цели довольно быстро, а вот заговорить с ней оказалось сложнее. Темнов в компании Эда и Дэна пробивался сквозь толпу своих почитательниц, которых, в отличие от фанаток Трезубца, было больше, отвешивая комплименты и мило улыбаясь. За лето он еле заметно, но все-таки изменился. Сменил прическу, что ли? Или волосы выгорели на солнце? Или вырос… хотя куда еще выше? Или еще сильнее побледнел? Или изменилась манера поведения?

Смотрел он на всех как будто свысока, улыбка была издевательской, шаги широкие, движения плавные и неторопливые, взгляд властный и не терпящий возражений.

Джен остановилась в стороне и не решилась подойти. Когда же Темнов отошел от нее достаточно далеко, девушку словно что-то дернуло за подол рубашки, и она выкрикнула: