– А спросить это у самой Феры ты не могла? – поинтересовался рассерженный голос.

– Не могла, Роман Владимирович.

– Называй меня нормально!

– Я называю вас нормально, Роман Владимирович. С должной долей ненависти и любезности.

– Алена!

– Роман Владимирович, пусть у меня теперь нет брата, зато сестра сойдет за старшую. Будете на меня кричать – я ей все расскажу!

– Я сегодня объясню все Наташе, – уведомил ее Смирнов, видимо ожидая, что эта новость ее обрадует.

– Рада, что вы объяснитесь с собственной женой.

– Я завтра приду.

– Жду не дождусь увидеть вашу мерзкую рожу на своем пороге, Роман… – Лиса не успела договорить, потому что Фера вырвала телефон из ее руки и сбросила вызов.

Далее обсуждать что-то не было никакого смысла, потому что Лиса была зла, и даже больное горло не помешало ей поведать то, каким Рома оказался «недостойным человеком». Утихомирилась она, только когда Фера заметила на столе письмо от принцессы. Поэтому Джен застала подруг как раз за изучением этого послания.

– Как все запуталось, – покачала головой Струницкая, когда письмо прочитали и для нее. Она была только рада отвлечься на что-то, лишь бы не думать о том наваждении, в плену которого находилась целый день.

– Богини, принцы и принцессы, армии, куклы и клоны, – заключила хмуро Лана. – Ничего не понятно.

– Вы видели новый клип Рока? – поинтересовалась Джен.

Как оказалось, видела его только Лиса, поэтому Стихиям пришлось перебраться в гостиную, избегая попадаться кому бы то ни было на глаза. Вся семья ужинала. Из кухни доносились голоса Матвея, Кирилла и Кристины. Никиты видно не было. Посмотрев же клип несколько раз и придя к заключению, что герои на экране – это неизвестные куклы из письма принцессы, Стихии опять поспешили скрыться в комнате Ланы, потому что из кухни вышел Кирилл и потребовал вернуть ему телефон.

– Купишь мне новый – верну! – нагло заявила Лиса, проходя мимо.

– Ты сейчас ничего не перепутала? – пораженно ответил парень.

– Нет. Ты – мой Друг, и я знаю, что ты богатый. Не обеднеешь от покупки мне сотового, – заявила Лиса, поздно сообразившая, что в коробках, которые прислала принцесса и которые сейчас возвышались горами в их комнате, наверное, должен был быть телефон.

На голоса Стихий из соседней с гостиной комнаты выскочил Никита, и девушки поспешили обратно наверх.

– Значит, Лена работает на два фронта: здесь пытается напомнить о нас, а в третьем мире – нарушить спокойствие Рея, – заметила Лана, садясь на кровать и вновь кутаясь в одеяло.

– Это она во всем виновата. Она могла не допустить этой войны и смерти училища, – заметила Лиса, и Стихии согласно замолчали. – Не знаю, как вы, но я зла на нее даже больше, чем на Рея. С тем, по крайней мере, было все понятно с самого начала. Ну, практически всем все было понятно, – заметила Белянина, косо глянув на Джен, лежащую на постели около выхода. Та отметила этот выпад в собственную сторону, но проигнорировала его. Тем более точно так же поступили и Лана с Ферой, отводя взгляды в сторону.

– Виновата она – никто не спорит, – согласилась Лана. – Но без нее нам никогда не вернуть второй мир. Она ориентируется в этих кознях. Знает, кто на чьей стороне, знает все об этих Богинях, о Рее. Мы же вообще сейчас ничего не знаем. Она нам нужна.

– Чтобы вернуть второй мир, нам надо уничтожить Рея, – заметила Фера и против воли глянула на задумчивую Джен. Та только закатила глаза.

– Если вы до сих пор думаете, что я на его стороне, то ошибаетесь. Давайте уничтожим Рея с помощью принцессы, а потом уже решим, как отомстить ей, – поставила она точку в разговоре, стараясь, чтобы голос не сорвался и не прозвучал жалобно. Но, похоже, никто из Стихий не заметил того, как ей непросто было согласиться с уничтожением человека, которого она любила.