Лекарь есть в каждой стране,

А в той – он давно уж в беде.

Танцами балуют там чаровницы,

Словно последние яркие Искры.

Бьются там люди в слепой темноте

Под началом свирепого Волка.

Лабиринты пройдены, можно уснуть,

Но у команды той всегда все начеку.

Пришли перемены в замок детей.

Теперь они живы под проклятым солнцем.

Их души свирепы, а глаза в пелене

Гнева, обиды и неведомой ранее злобы.

Дальше пошли групповые кадры. Промелькнули танцевальные и спортивные команды училища, потом ученики, сидящие на камнях, на берегу, бегущие между деревьев. Все с оружием и горящими глазами.

А где же Стихии были все это время?

Они спали для нашей победы!

Завершив песню, Лера откинулась назад и оказалась лежащей на могилах. Музыка начала затихать, и тогда Джен смогла различить собственное имя на одном из надгробий.

– Я знаю, где это снималось! – уверенно заявила она, перекручивая кадры назад, где Лиана садилась в кресло, а Дима бежал по коридору.

– Я тоже, – сквозь зубы хмыкнул Матвей.

– Это Даркнесс! – объявила Джен. – Лиана в Даркнессе! Это она притворяется принцессой!

– Не говори ерунды! – прикрикнул на нее сверх меры раздраженный Покровский. – Это актеры!

– Ты не представляешь, как Лиана виртуозно перевоплощается в Лену. Она на ней и училась актерству!

– Ты говоришь бессмыслицу! Лиана мертва! Как и Дима! Я видел, как он умер! – продолжал зло кричать Матвей. Но, поняв, что сболтнул лишнего, осекся.

Джен тоже стало неловко, и она отвела взгляд, вспоминая фотографию, где он стоял перед гробом Димы. Оказывается, он не просто был на похоронах отца, он видел, как того убили. Наверное, ему было неприятно видеть промелькнувшую надежду в ее взгляде, если он уже смирился, что родители мертвы. Ведь если поверить, что они живы, потом снова принять их смерти будет труднее.

– Извини, – попросила Джен.

– Ничего. – Матвея как водой окатили, и злость тут же пропала, когда он увидел угасшую надежду в глазах девушки. – Этот клип сегодня крутился по всем каналам, практически на всех информационных порталах. Помимо этого, еще и много информации об училище и вас со Стихиями появилось в интернете. Правдивой информации. Кажется, кто-то хочет вас обелить.

– Лена, – без раздумий ответила Джен.

Матвей кивнул, хоть и не стал подтверждать этого вслух: никак не мог смириться с тем, что его обвели вокруг пальца. Кирилл чувствовал себя не лучше. Он то пытался отрицать увиденное, то впадал в ярость и хотел рвать и метать. Сдерживали его пока стены Дома Совета, откуда они только что вернулись.

– Надо показать это Стихиям.

– Да, поехали домой, – согласился Покровский, взлохмачивая волосы. – Кристина звонила, Стихии там что-то натворили, да и Рома посреди Совета куда-то сорвался.

– Лиса узнала, что он женат, – невесело поджала губы Джен.

– А ты откуда знаешь? – удивился Матвей.

– Это ожидаемо, – пожала девушка плечами. – Я прочитала его биографию.

– Это не повод срывать Совет, – не был согласен с ней Кирилл.

– Ты просто Лису не знаешь.

– Прозвучало как угроза, – заметил Исупов, вспоминая девушку. Она произвела на него невероятное впечатление, и он никак не мог определиться – положительное или отрицательное.

– Кристина сказала, что Лана вернулась в дом напуганная, а когда приехали Фера с Никитой, Стихии заперлись в комнате и теперь никого не пускают внутрь, держат оборону, ждут тебя, – доложил Матвей Струницкой.

Та устало кивнула, представив, в каком состоянии сейчас находятся подруги. Она и сама не прочь запереться где-нибудь.

– Ревут?

– Про это она ничего не сказала, – пожал плечами Матвей.