Рому переложили на носилки и перенесли в столовую, где его снова осмотрела шестикурсница, обработала раны на запястьях и щиколотках зельем и после укрыла одним из одеял, которые разносили первокурсники между столами, где размещали пострадавших, так как пол был мокрым из-за случившегося и здесь потопа.

Лана снова перезвонила Диме, и тот вскоре появился на пороге столовой, в которую не пускали всех с подряд, чтобы не устраивать такую же давку, как в холле.

– Он целитель! – орал Покровский от входа. – Я привел целителя!

В столовой одобрительно зашумели, и вскоре Лана, отошедшая от дальнего стола, на котором лежали Рома и еще один парень с раненым плечом, увидела Никиту. К нему бросились сразу несколько Защитников, требовавших в первую очередь вылечить их раненых.

– Никита! Сюда! – закричала Покровская, пытаясь переорать собственного брата.

– Пустите меня! У меня там друг! Друг!

– Нельзя! Отойди! Ты мешаешь! – отвечал ему мужчина на входе. Судя по всему, Дима ругался с одним из преподавателей.

Тем временем Никита заметил прыгающую и размахивающую руками Лану в толпе и направился к ней, что-то отвечая бегущим следом за ним Защитникам.

– Сюда! – Покровская схватила за руку Муранова, который был одет в мокрую рубашку ее брата, и потащила его к Легкову.

– Вылечи его, – потребовала Лиса, разматывая трясущимися руками окровавленный бинт на бедре Легкова.

Небольшая шумная делегация, которая следовала за Никитой от входа в столовую, замерла в ожидании чуда и с облегчением выдохнула, когда Муранов, досконально изучивший повреждения Ромы и убедившийся в том, что никаких смещений костей у него не произошло, применил силу исцеления и Легков неохотно открыл глаза.

– Живой, – облегченно прошептала Лиса, обнимая приподнявшегося на локтях Рому.

– Правда целитель! – сказал кто-то из Защитников, и тогда столовая наполнилась криками. Ученики подняли шум, требуя немедленного лечения себя, своих братьев, сестер, половинок, друзей.

Однако вскоре учителя, которые взяли на себя организацию работы временного госпиталя, прекратили общий хаос, и все жаждущие чужого исцеления были выставлены за дверь.

– Выходим! Выходим! – кричал преподаватель, воздушной волной подталкивая учеников к выходу.

Среди претендентов на немедленное выставление за порог столовой оказались и Стихии.

– Фера, кто-то должен остаться с Никитой! – закричала Лана, когда ее подтолкнула очередная волна воздуха. – Саше может понадобиться лечение и тогда нам надо будет позвать Никиту!

– Почему я?! – закричала в ответ Аквилева, теперь уже сама направляясь к выходу, не желая оставаться с Никитой, который вновь досконально изучал очередного пострадавшего, прежде чем применить силу.

– Потому что мы сможем связаться друг с другом с помощью сережек!

– Нет, почему именно я?!

– Потому что судьба у тебя такая, – прошептала ей на ухо Лиса, крепко держащая за руку Легкова, который, кажется, плохо понимал, что происходит вокруг. – Господин учитель, вот эта девушка – половинка Целителя! Ей надо остаться, она ему обычно помогает!

– Лиса! – протестующе закричала Фера, но ее уже не толкала вперед сила преподавателя.

– Пусть остается, все остальные – за дверь! Нечего вам здесь толпиться! Скоро всех вылечат, не переживайте! Мы ждем с минуты на минуту помощи с третьей ступени.

С этими словами Стихии и Рома были вытолканы в холл, где тут же наткнулись на Диму, который стоял в проходе.

– Все живы? – тут же поинтересовался он, по головам пересчитывая Стихий. – Одной не хватает…

***

07 февраля 2016 года. День