Дон молча направился к стойке. Руди Уэрвик вернулся из бара «Красный барон» с охапкой клетчатых красно-белых скатертей.

– Я очень сожалею… – начал он, но Ник тут же оборвал его.

Смотрел он на Алберта, его лицо белым пятном выделялось над скрывшимся в тени телом Дайны. Сумерки практически перешли в ночь.

– Возможно, вы не столкнетесь с мистером Туми. Я полагаю, он убежал отсюда в панике, безоружный. А сейчас или прячется в каком-нибудь чулане, или покинул здание аэропорта. Если вы его увидите, настоятельно рекомендую не приближаться к нему, если только он сам не нападет на вас. – Ник повернулся к Дону, который возвращался с двумя острыми тесаками. – Прошу четко отличать главное от второстепенного. Перед вами не ставится задача захватить мистера Туми, чтобы потом воздать ему по справедливости. Вы посланы за носилками и должны принести их как можно скорее. Потому что нам надо выметаться отсюда. И побыстрее.

Дон предложил Алберту нож, но юноша покачал головой, посмотрел на Руди Уэрвика и спросил:

– Могу я взять одну из скатертей?

Дон вытаращился на Алберта как на безумца.

– Скатерть? Зачем она тебе?

– Сейчас покажу.

Алберт стоял на коленях рядом с Дайной. Теперь поднялся, направился к стойке. Пошуровал за прилавком, нашел то, что искал: старенький тостер на два кусочка хлеба. Поднял его, выдернул штепсель из розетки, обернул провод вокруг корпуса, вернулся к остальным. Взял скатерть, расстелил ее на полу, положил тостер на угол. Затем дважды завернул тостер в скатерть, словно рождественский подарок. Два угла завязал в узлы, закрепив тостер внутри, взялся за оставшийся свободный угол и встал, вооруженный палицей на гибкой ручке.

– Ребенком я часто играл в Индиану Джонса, – объяснил Алберт. – Я сделал себе вот такое оружие и говорил всем, что это мой кнут. Однажды я чуть не сломал руку моему брату Дэвиду. Взял старое одеяло и завернул в него гирю. Глупо, конечно. Я понятия не имел, что удар может получиться таким сильным. Мне тогда крепко досталось от отца. Выглядит эта штука смешной, но тому, кто окажется у нее на пути, не поздоровится. Это я гарантирую.

Ник с сомнением взглянул на эту палицу, но ничего не сказал. Если Алберт будет чувствовать себя спокойнее с тостером, завязанным в скатерть, почему нет?

– Хорошо. А теперь найдите носилки и принесите сюда. Если их не окажется за дверью с надписью СЛУЖБЫ АЭРОПОРТА, поищите где-нибудь еще. Если не найдете в течение пятнадцати минут… нет, десяти, возвращайтесь, и мы перенесем ее на руках.

– На руках нельзя! – воскликнула Лорел. – Если внутреннее кровотечение…

Ник вперился в нее взглядом.

– Внутреннее кровотечение уже есть. А вот выделить на поиски носилок больше десяти минут я не могу.

Лорел открыла было рот, чтобы возразить, но ее остановил хриплый шепот Дайны:

– Он прав.

Дон засунул нож за пояс и сказал Алберту:

– Пошли, сынок.

Они пересекли зал ожидания, спустились на первый этаж по застывшему эскалатору. Алберт обмотал кулак свободным концом скатерти.

Теперь Ник сосредоточил внимание на лежащей на полу девочке.

– Как ты себя чувствуешь, Дайна?

– Мне больно, – выдохнула она.

– Да, конечно, больно. И то, что я сейчас сделаю, причинит более сильную боль, но лишь на несколько секунд. Нож сидит у тебя в легком, и его обязательно надо вынуть. Ты это понимаешь?

– Да. – Темные невидящие глаза смотрели на Ника. – Я боюсь.

– Я тоже, Дайна. Я тоже боюсь. Но это надо сделать. Ты готова?

– Да.

– Молодец. – Ник поцеловал ее в щечку. – Хорошая, смелая девочка. Все произойдет быстро, обещаю. Я хочу, чтобы ты расслабилась, Дайна, и постаралась не кашлять. Ты меня поняла? Это очень важно. Постарайся не кашлять.