— Джимджеммайла, — осторожно поправила его воскресшая особа и покосилась на свое увесистое оружие. В тонких девичьих руках оно смотрелось нелепо.

— Не важно, — сказал мастер, отталкиваясь плечом от стены и демонстративно взвешивая в руке гвоздострел.

В его практике, конечно, были случаи, когда безутешные родственники клали в гроб любимых покойников деньги, украшения, семейные портреты и даже музыкальные колокольчики, чтоб на том свете не скучно было, но... топоры и прочие колюще-режуще-рубящие предметы у хрупких девиц пока ему обнаруживать не доводилось. Она же не воин какой-нибудь с ритуальным ножом на поясе. А значит, догадка про спланированное ограбление была верной. Или нет?

Медленно проведя гвоздострелом сверху вниз, затем справа налево, гробовщик вздохнул. Девчонка не упала и не забилась в судорогах, только глаз ее с жуткими лиловыми тенями как-то странно дернулся, пока она внимательно наблюдала за движениями мужчины. Ну что ж, раз знак Саймы на нее не подействовал, значит, «живая покойница» — вовсе не сюрприз от полоумного некроманта, проживающего в начале улицы, а всего лишь воровка... с топором. Да уж, о времена, о нравы!

— А вы сейчас что... — начала шепотом ведьмочка, косясь на гвоздострел, — меня крестом богини-сестры осенили... с помощью этой штуки? — Она опасливо кивнула на инструмент и невольно сглотнула.

— За неимением святой воды из храма богини-матери* приходится пользоваться обычными гвоздями, — зловеще улыбнулся ей собеседник. — Безотказное средство, знаешь ли. И для нечисти... и для воров.

— Я не воровка! — воскликнула она и, продолжая удерживать топор одной рукой, будто планировала им отбиваться от упомянутых гвоздей, начала шарить свободной ладонью за спиной. Гробовщик прищурился, ожидая результата ее поисков, а потом едва заметно поморщился, когда девчонка достала большую остроконечную шляпу с лиловой лентой вокруг тульи и, нахлобучив колпак на голову, гордо сообщила: — Я честная ведьма!

— Угу, которая предпочитает спать в закрытом гробу, — саркастически заметил хозяин ПБ.

— Иногда, знаете ли, приходится, — обиженно пробурчала она.

— Выспалась? — покачав головой, поинтересовался мужчина.

— Да!

— Вот и славно. Выход там! — Он указал направление гвоздострелом и, потеряв интерес к «честной ведьме», неспешной походкой направился к недоукрашенному гробу.

Демонстрировать свои воинские таланты ему не хотелось. Ибо не так и много мужской силы требовалось, чтобы душонку из этого хрупкого создания вытряхнуть. Пусть идет с миром, раз честная... поверим на слово. А топор может и оставить, в хозяйстве пригодится. Гробовщику ведь еще крышку гроба латать да список претензий к заказчице сочинять. Шутка ли дело! Эта коварная карга под видом заразного мертвеца в заколоченном ящике подсунула ему живую ведьму. А если б она не проснулась и он ее закопал?!

Девица тем временем немного подумала и решительно заявила:

— Никуда я не пойду!

Похоронных дел мастер замер на полушаге, медленно обернулся и спокойно проговорил:

— Тогда ложись обратно, Джимджеммайна.

— Джимджеммайла! — воскликнула ведьма.

— Да хоть Джимджеммила, — пожал плечами хозяин ПБ. — Ложись! Утром вынесут. — И как ни в чем не бывало вернулся к прерванному занятию. — Только крышку закрой поплотнее, — добавил, продолжая выкладывать буквы из серебристого жгута на черной обивке другого гроба. — Я, так и быть, забью.

-----------

Три часа спустя

-----------

В подвальном помещении было сыро, от голых стен, покрытых специальной краской, исходило зеленоватое свечение. Босые, если не считать шерстяных чулок в полоску, ноги девушки отчаянно мерзли. Но ведьмочка не хотела действовать на нервы и без того негостеприимному хозяину, «громыхая своими калошами», как он изволил назвать ее новые туфли. Очнувшись не в разрытой могиле, а в похоронном бюро этого нелюдимого типа, за которым уже лет пять как закрепилась слава самого лучшего гробовщика Готрэйма, Джимджеммайла решила, что богиня дала ей шанс, и... принялась за уговоры.