– Нормально, – вернул ему усмешку ветеран. – Лишнего твой знакомый, сотник, не требует. Хотя, особливо не забалуешь. Короче одно слово – староста деревенский.

– А где он сам? – Дин оторвался от забора и одернул куртку.

– Да вон, ворота с вырезанными… – ветеран неожиданно запнулся. Что-то промычав, он пригляделся к воротам дома дальше по улице и в сердцах плюнул, ткнув в них пальцем, – ну вон, где курицы какие-то ощипанные. Там твой знакомец, сотник, и есть.

– Да жар-птицы, вроде, – рассмеялся Дин, разглядывая воротины. – Хотя ноги малость того…

– Ага, как у оленя голенастые, – согласился с ним улыбнувшийся ветеран. – И перья, как у ежа иголки. Торчат во все стороны. Испугали, видать, бедняжку шибко.

– Ну, лады… – протянул ему руку Дин. – Бывай, дозор.

Дойдя до расписанных аляповатыми жар-птицами ворот, он толкнул неприметную калитку и вошел в широкий двор дома. Слева от уходящей к крыльцу дорожки тянулся большой огород, с лежащими на грядках кабачками и желтобокими тыквами. Между которыми Дин и увидел неспешно прохаживающегося Авдея.

– Здоров, Авдей! Чужим хозяйством любуешься? – окликнул он лихоборца, задумчиво разминающего между пальцами комок земли.

Бывший староста резко обернулся и радушно улыбнулся:

– И вам доброго здоровьичка, господин сотник, – командир ополченцев стыдливо отряхнул руки. – Да чего им любоваться то, свое надо растить. Вот до дому подамся, там и будет мне сад—огород. А пока что не до этого. Идите к крыльцу.

Дин крепко пожал протянутую мозолистую руку:

– Рад тебя видеть в добром здравии, Авдей! – он шутливо потряс в воздухе ладонью, буквально утонувшей в широкой ладони лихоборца. – И хорош выкать. Ты у нас теперь тоже, почитай, «господин сотник». Так что зови меня просто Дин. Или господин Карсен, если перед строем. Так что, поздравляю со стремительной карьерой в рядах королевского ополчения.

– Вам бы все насмешничать, – потупился немного смущенный староста.

– Хорош, Авдей, – добродушно рассмеялся Дин и похлопал его по широкой спине. – Лихому командиру городского ополчения не к лицу краснеть, как королевской фрейлине! И если откровенно, я и не думал смеяться. Наоборот, Авдей. Искренне за тебя рад. По мне, так удачный выбор сделал старина Людовик.

– Спасибо, раз так… Кстати, – Авдей уселся на скрипнувшие под его немалым весом ступеньки крыльца и приглашающее пододвинулся в сторону. – Куда это ваш приятель-эльф с моими стрелками с утра пораньше сорвался?

– Теперь уже не твоими, – усмехнулся усевшийся рядом Дин и с блаженством вытянул ноги. – К лесовичам в лагерь пошел. Стрелками покамест он покомандует. Потом все объясню, по дороге. А сейчас времени нет. К тебе Мартин прибегал? – Авдей отрицательно покачал головой. – Нам выступать через час. Можешь мне шустро своих десятников собрать?

Авдей кивнул и, нехотя поднявшись, исчез внутри дома. Внутри поднялся шум и пара выскочивших во двор ополченцев опрометью кинулись на улицу, на бегу здороваясь с посторонившимся с дороги Дином. Следом за ними в дверях появился Авдей:

– Сейчас соберут. А пока иди в дом, сотник, перекуси, чем бог послал. Скоро опять не до того будет.

– Благодарствую, – Дин поднялся по ступеням, пригнувшись в дверях.

– Десятников к новому сотнику. Бегом! – донеслось в спину из соседнего двора.

– Строго тут у тебя, как я погляжу, – Дин увидел на столе прикрытую марлей крынку и надрезанную краюху хлеба. Авдей молча протянул вместительную глиняную кружку. Дин благодарно кивнул и налил себе из крынки молока, с удовольствием сделав большой глоток. – Как думаешь, наберется среди твоих ополченцев сотня толковых опытных бойцов?