– Да, в Шотландию, ко мне на родину. Даже если Дево узнают, что мы вместе, и узнают, куда мы уехали, для вас это будет безопаснее, чем оставаться здесь и в этой стране вообще. В Шотландии Дево – иностранцы, и им не удастся остаться незамеченными.

Жизели захотелось принять его предложение, но она все еще колебалась. Ей придется отдать свою жизнь в руки мужчины, которого она совсем не знала. Это было безумием, но она не была уверена, что у нее оставался еще какой-нибудь вариант.

– Вам нужно обдумать мое предложение, – сказал он и поднялся. – Мне это понятно. Пока позабочусь о теле молодого Шарля, как я и обещал вашему кузену. Мы поговорим, когда вернусь.

– Любой рыцарь-француз скажет, куда отправить тело. Мне кажется, что его семья предпочтет похоронить его на своей земле.

Выходя, Найджел остановился и оглянулся на нее:

– В обмен на мою помощь мне нужно одну вещь, барышня, только одну-единственную.

– Что за вещь?

– Правду.

Когда он вышел, она выругалась и уткнулась лицом в ладони. Ему нужно знать правду! Это была цена его помощи, в которой она так нуждалась. К несчастью, правда может заставить его передумать и забрать назад свое предложение. Он может не поверить ее заверениям о ее невиновности, точно так же как и многие другие.

Вдобавок оставался вопрос, почему Найджел согласился рисковать жизнью ради нее. Он не нашел что ответить на такой вопрос. Как ей представлялось, дело заключалось отнюдь не в любезности. Если он так поступал со скуки, тогда как долго еще она будет представлять для него интерес? Не окажется ли она в какой-то момент брошенной посреди незнакомой страны? Он утверждает, что ему нужно услышать правду в обмен на помощь, но несколько недель, а может, и месяцев им придется провести бок о бок друг с другом. Вдруг ему придет в голову потребовать более серьезной платы? А вдруг он служит Дево? Что, если это просто изощренная ловушка, чтобы, заставив довериться ему, привести ее прямо в руки врагов? Это мог быть его собственный план, который он придумал, когда услышал, что за нее обещана награда. Тогда он убил тех рыцарей не для того, чтобы спасти ее, а потому, что собирается весь куш оставить себе.

Жизель вдруг поняла, что ей даже думать противно о таких вещах про красавца шотландца. Тем не менее их не стоит сбрасывать со счетов. Он может быть таким, как кажется, – хорошим, достойным человеком, который предлагает свою помощь, сам не представляя до конца, почему так поступает. Но как у нее нет доказательств, что он ее враг, точно так же нет доказательств и того, что он – друг и союзник, каким представляется.

– Просто не знаю, что делать, – растерянно произнесла она вслух.

– Уезжай вместе с ним, – донесся до нее дрожащий от слабости голос из-за спины.

– Ги! – Она кинулась к нему и помогла сделать глоток вина. – Я думала, ты спишь.

– Нет. У меня от боли случился короткий обморок.

– Прости. Я старалась быть осторожной.

– Ты ни при чем. Ты искусна и осторожна. Но даже твои умелые руки не могут не вызывать боли. Такова природа ран.

– Слава Богу, рана не смертельна. И мне так жаль Шарля.

– Не переживай. Ведь не ты убила его.

– Я привела сюда его убийц.

– Перестань заниматься самоедством, кузина. Твоей вины нет ни в чем. Если бы с самого начала наша семья была внимательна к тебе, ты даже не вышла бы замуж за того ублюдка. Ты не виновата в том, что случилось. Любой рыцарь, достойный своего звания, почел бы за честь оказать тебе помощь.

– Полагаешь, сэр Найджел Мюррей поступает именно из этих соображений? – Она намочила полотняную тряпку и вытерла вспотевшее лицо Ги.