Смотрела бы и смотрела, вдыхала прохладу сырого воздуха, лишь бы оттянуть неприятное начало дня, но… Оттолкнувшись от подоконника, я быстро натягиваю домашнюю тунику до середины бедра, сматываю волосы в тугую дульку и начинаю обход комнат. Надо собрать вещи, которые я заберу с собой. Пригоревшие кастрюли оставлю, как и колченогий табурет. Авось, Калеб попробует сесть. Короткий полёт и позорное приземление под стол гарантированны. Нехитрыми фантазиями подняв себе настроение, я ещё раз окидываю взглядом кухню. Наверное, папа прав. Здесь всего лишь доски. Да и дом та ещё халтура, в любом случае пришлось бы радикально перестраивать, а это уже был бы другой дом.

С лёгким сердцем я закидываю одежду в мешок. Памятную мелочь собираю отдельно в деревянный ящичек. Мебель? Мебель деть некуда, папин приятель обещал выделить угол, а не склад. Да и зачем мне она? Ящичек пристраиваю в мешок поверх одежды, делаю по дому ещё пару кругов. Чашку, пожалуй, возьму.

Альбом с фотографиями – моё главное сокровище. Придётся таскать при себе, потом заберу в общежитие академии. А вот как быть с оружием, не понятно. Не брошу – это очевидно. Старику Дранго не доверю – приберёт и не отдаст, не в плане присвоит, нет, он будет честно хранить, но для моего мужа или сына. Девочке, видишь ли, колюще-режущее не по руке. Тьфу!

Когда в дверь раздаётся дробный нетерпеливый стук, я успеваю не только позавтракать всухомятку, запив толстый бутерброд чаем, но и переодеться, и нормально причесаться, заплети вместо дульки две косы.

Открывать я, естественно, не спешу, выглядываю.

Внизу Калеб и мужчина в сюртуке чиновника. Ожидаемо…

При чиновнике Калеб навредить мне не должен, так что спускаюсь я и открываю относительно спокойно. Мой дом моя крепость, чем успокоить агрессора у меня заранее заготовлено.

– Доброе утро, – здороваюсь я.

Мазунв по надутому Калебу взглядом, отмечаю, что сегодня он прихорошился – застегнул рубашку на все пуговицы, да ещё и ровно, и щетину сбрил. Я полностью сосредостачиваюсь на чиновнике.

– Мадемуазель Мирта Андрас?

– К вашим услугам, уважаемый.

Чиновник показывает мне зачарованный значок, удостоверяющий его полномочия.

– Хотите войти?

Я не обязана его приглашать. И не стала бы. Но я предпочту общаться с ним одним, не с Калебом.

Чиновник поджимает губы, но кивает. Ему бумаги мне показывать. Какой бы убогой ни казалась ему моя нора, за столом удобнее, чем в проулке. Я пропускаю его вперёд. Калеб делает широкий шаг следом.

– А тебя я не приглашала, – ухмыляюсь я ему в лицо.

Калеб вспыхивает, лицо краснеет, Калеб становится похож на ошпаренного кипятком рака. Ему хватает ума и выдержки отступить, я захлопываю дверь запираю.

– На первом этаже контора моего отца. Там будет удобнее всего, но контора опечатана. Полагаю, вы в курсе.

Чиновник невыразительно хмыкает, проходит вперёд, прикладывает свой значок к печати и первым входит.

Мы располагаемся за моим столом. Видеть чужака за папиным было бы слишком больно.

– Итак, мадемуазель. Судебным решением ваш отец признан мёртвым, контора закрыта. О том, что долговые обязательства были выкуплены, вас вчера известили.

– Да, всё так.

– Калеб Фичер в праве усомниться в вашей платёжеспособности. Он требует вернуть остаток суммы немедленно. Вы можете попытаться оспорить законность его требований через суд самостоятельно или обратиться к адвокату…

– Благодарю за разъяснения. Нет, оспаривать я ничего не буду, – почти наверняка проиграю, и придётся платить ещё и за судебный процесс.

– Вы готовы вернуть остаток долга, мадемуазель?