Мужчина недовольно насупился, но послушно оставался на месте. Я же скрыла улыбку, тайком поглядывая на Некрасова. Красив, зараза. Невольно навевало мысли о слабоумии его бывшей.

После вспомнила, что мой бывший – тоже красавчик, и многие несведущие могли бы принять за ненормальную меня, когда я выставила того за дверь.

Подумав об этом, розовые сопли как-то резко прекратили свой поток, возвращая главенство холодному рассудку. Черт его знает, что у них в отношениях было и что сподвигло некую Вику к расставанию. Дело прошлого и точно не мое.

Я тут совсем по другой причине. Исправлять прошлое или служить моральной заменой или жилеткой – не собираюсь. Но Некрасов помог мне. И я постараюсь помочь ему по мере сил. Попробую… только попробую.

Через минуту на сцену вышел ведущий, он же бармен, поприветствовал публику, а после пригласил на сцену Игоря – моего давнего знакомого, кого я знала еще со времен института. Еще молодой парень похромал на сцену и улыбнулся немногочисленной публике, которая, тем не менее, приходила сюда преимущественно из-за него одного. Обычно он выступал ближе к полуночи, но, зная его график, я прекрасно знала, что задерживаться допоздна он не мог.

– Мы здесь из-за него, – оповестила я Некрасова. Вадим озадаченно вздернул бровь, вздохнул, но обернулся на здоровавшегося парня, который плавно переходил к сегодняшней теме своего монолога.

Игорь заговорил, даже не смотря в свои записи, а с лиц посетителей больше не сходила улыбка. Не раз и не два зал взрывался хохотом, а я не без гордости посмотрела на старого знакомого, чье чувство юмора становилось с годами только лучше и степень иронии, перешла на новый, ненавязчивый уровень. Мастер!

Сегодня, как и большинство своих выступлений, друг посвятил теме своей инвалидности. Шутил он задорно, весело, в некоторых местах по-черному, где-то с ноткой грусти, которая заставляла задуматься, но ни разу я не поймала себя на мысли, что шутку он высасывает из пальца, а от черноты сатиры хочется прикрыть глаза. Парень действительно большой молодец.

Улыбка на лице Вадима, который даже не заметил, что оговоренные десять минут прошли, только подтверждала мое убеждение.

Вскоре парень на сцене закончил и передал старенький, барахлящий микрофон ведущему, что огласил нового участника, пока Игорь, махнув рукой, похромал на выход.

Я же решила, что на этом можем закончить, о чем своего спутника и оповестила:

– Все, пошли, – сказала я, поднимаясь с места. Вадим посмотрел на меня с удивлением. Дожидаться вопросов я не стала и просто прошла на выход.

На улице Вадим нагнал меня, а после спросил:

– Что это было? Как все это понимать? – потребовал он ответов.

– Я показала тебе альтернативу. То, как в различных ситуациях можно относиться к проблеме. Тот парень – инвалид с детства, отец от них ушел, как только мальчик в трехлетнем возрасте остался без ноги, выживали с матерью и братом, как могли. Можешь представить, как к такому, как он, относились дети в школе? Сирота, инвалид и нищий. На смену пришел не менее негостеприимный университет, где он и еще один человек из всего потока поступили на бюджет. Все остальные – платники и дети очень серьезных людей. Как думаешь, что в таких условиях он мог сделать? Лично я бы на его месте давно сдалась и сломалась. Он же находил все эти годы в себе силы принимать свой недуг как данность и умеет посмеяться над произошедшем. Вероятно – в этом его секрет.

– К чему ты мне это говоришь? Намекаешь, что у людей ситуации бывают хуже моих? Поверь, я и без тебя знаю об этом! – процедил он сквозь зубы, явно на грани терпения, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться. – Хочешь, чтобы я застыдился?