Потом Варя начала лениво изучать дом и весь посёлок. Хотя, положа руку на сердце, исследовать особо было нечего. Типовые каркасные домики, палисандровые и голубые, голубые и палисандровые, доски, краска, профнастил. И много белой щебёнки, которая скрипела под кроссовками и немилосердно пылила.

Из культурных объектов имелся магазин «Магазин» с двадцатью сортами пива и кофемашиной, в которой всё время кончался карамельный сироп. Да-да, здесь имелась кофемашина, потому что коттеджный посёлок был рассчитан на блогеров на гироскутерах, а те без кофе жить не могут. Правда, кто, кроме Вари, пил карамельный латте, совершенно непонятно, потому что популяция блогеров в округе стремилась к нулю, а обитатели посёлка большей частью днём сидели по своим норкам и выходили на улицу после заката солнца, как вампиры-пенсионеры. И к их услугам как раз имелось двадцать сортов хмельного и пенного, а также кальмар соломкой и равнодушная сухая корюшка.

Из живой природы, к которой Варя тяготела, в посёлке наблюдались два утомлённых жизнью серых пса, которые лежали у домика охраны, где обитал охранник Витальич (именно так, без имени и фамилии, его именовало всё население посёлка) – седобородый лысый мужичок в тельняшке, бриджах и шлёпанцах.

Собаки и Витальич смотрели на мир одинаково флегматично, и даже жизнерадостный бигль Рыжик, которого Варе при первой же встрече пришлось прибрать на поводок, вывести их из этого состояния не мог.

Первая неделя тюленьего отдыха прошла как рубанок по евровагонке – без единой запинки, и Варя с удивлением начала понимать, что жить за городом очень даже неплохо. Было здорово сажать с мамой зелёную грядку и рассказывать об особенностях цветения лука. Было весело гулять с Рыжиком по посёлку, накручивая круги по одинаковым кварталам, и подмечать различия человеческого общежития, которые постепенно прорастали сквозь асфальт коммерческой застройки. Один их сосед высадил вдоль забора чахлые ёлочки, другой вымостил подъезд жёлтым битым кирпичом, третий и вовсе выкрасил забор триколором и воткнул российский флаг прямо в мезонин. Было клёво жарить с папой сыр на мангале, перед этим вынимая оттуда пластилин, который накидал младший брат Егор. Нормальная жизнь подростка – где-то между депрессией и психозом, на зелёном островке дачной стабильности.

Но тут случилось ЧП. У кошмарного исчадия ада, пришедшего на эту землю, чтобы мучить Варю под видом её младшего брата Егора, заболел зуб. Егорище своим воем поставил на уши весь дом, и мама умчалась в Москву лечить его клыки у проверенного врача Вахи Георгиевича.

Когда мама уехала, всё как-то стало рассыпаться. Она будто была железным ядром планеты, вращение которой создавало магнитное поле. Бабушка повадилась ходить по знакомым подругам – тут у них удивительно быстро сформировался возрастной кружок по интересам «Тем, кому за…», а папа заперся в комнате и сказал, что выйдет на свободу только дня через четыре, потому что «проект не клеится, котёнок, мы никак не можем отладить этот чёртов уровень влажности в теплицах».

А потом его и вовсе вызвали в Москву, так что перед Варей распахнулся огромный захватывающий мир ничегонеделанья. Первозданный огромный континент безделия.

Но Варю Смирнову, дочь программиста и арт-директора издательства, так просто лень одолеть не могла. Она была готова к испытаниям. Она знала, куда судьба её закинет. Ещё в Москве Варя погуглила посёлок Спас-Салем, попросила папу накачать карт, и теперь пришло время исследовать окрестности более тщательно.