- А-а-а-а !- выдавила я из себя вопль. Слова куда – то испарились, словно ластиком из мозга кто – то стер умение говорить. В безумных глазах убийцы появился проблеск сознания. Погодский опустил оружие и захохотал. Нет, заржал, паскуда, как абиссинский жеребец.

- Слушай, ты меня напугала до полусмерти. Я думал черт за мной явился. Вот ей богу,- простонал мерзавец, согнувшись в три погибели.- Ты неподражаема. Думал, что в этой жизни никто не сможет меня напугать. Ты разбила в пыль мои убеждения одним своим появлением в моей и без того не сахаррной жизни.

- Дурак. Ты меня чуть не прикончил. И стоило для этого меня из лап Аллесгута и Ко вырывать. Или это какие – то твои извращенные влажные фантазии. Сволочь,- пропыхтела я, пытаясь собрать в кучу мысли и конечности. Выходило не очень хорошо.

- Ты себя в зеркало то видела? – хихикнул этот балбесина,- поверь, я даже приуменьшил твои данные. Демоны – няшки мармеладные в сравнении с тем, что я имел честь лицезреть.

Черт, черт. Черт. Я же забыла совсем как выгляжк после купания в вонючей трясине. Немудрено, что получила в лоб. Тут и с более крепкой психикой человек одуреет, не то что чертов Ангелочек.

- Ты мог меня убить.-проворчала я. Принимая заботливо протянутую руку Погодского.

- И убил бы, будь у тебя черепушка не из цельного куска кости,- хмыкнул придурок.- Иди мойся. У меня для тебя сюрприз в доме.

- Боюсь даже представить, - пробухтела я, направлясь к избушке.

- Эй. Помойся в уличном душе сегодня, в доме ребенок, черт знает, какую заразу ты приволокла. Ощущение, что ты ныряла в уличный туалет. По запаху, по крайней мере.

- А не пошел бы ты козе в трещину.- взвилась я, от обиды забыв все приличные выражения. И вспомнив при этом любимые папулины эфемизмы. Именно на таком жаргоне мой родитель общалсся с моим любимым крестным, дядей Борей.

- Ты не перестаешь меня удивлять, детка,- хмыкнул Синоптик. – Феня из уст такой нежной фиалки звучит райской музыкой. Пойдем. Хорошо, что я вчера натаскал воды в уличный душ. Как знал. Хотя, с тобой всегда нужно быть как на войне, в полной боевой готовности.

Я пошла за Погодским. А что было делать? Врожденное упрямство – это неплохо, но тело требовало воды больше, чем душа утешения. Интересно, что за сюрпризец мне уготован? Ох, я ж забыла совсем.

- Антон, прежде чем я войду в эту е..., х... , зажопину, господи прости,- наконец то найдя более или менее приличное слово, харрактеризующее пластмассовую будку, с огромным чаном на хлипкой по всей видимости, крыше, вякнула я.- у меня для тебя тоже сюрприз. Там в доме. Ты Сонечку не ругай.

- Так,- напрягся Погодский,- если это не ужин, то я тебя убью.

- Ужина нет,- обреченно вздохнула я, уставившись на мужика, рассматривающего меня как козу на рынке. – Может позволишь мне раздеться наедине с собой.

- Ой, да что я там не видел.- хмыкнул амбал, но все же отвернулся.- Там полотенце в шкафчике и халат. н6день после душа. Врядли Соня оценит. если ты явишься домой в чем мать родила.

Я скинула на землю не подлежащие восстановлению тряпки и быстрее молнии нырнукла в будку. Надеясь, что чан с этой халабуды свалится на башку наглого мерзавца, сопящего за пластиковой дверью, как паровоз.

 Вода не текла. Как я не старалась найти вентиль, или хотя бы какой либо идиотический фотоэллемент, подставляя покрытое грязными разводами тело под лейку – фиг там. И капли не выжала из адского механизма. Зато пол в будке, меня напугал. Он странно двигался при каждом моем движении.

Упражняясь с гадской душевой кабиной, как мартышка с ядерным реактором, не сразу я заметила, что дверь открылась. Только почувствовала горячее тело за своей спиной. Обернуклась и уткнулась взглядом в голый мужской торс. Такой невероятной красоты, что не смогла проглотить выделившуюся слюну. Горло скрутил спазм. Глянула ниже – джинсы. Милый боженька, благодарю, что не даешь мне совершить грех.