- Привет,- улыбнулась я. Протягивая вперед руку, понимая, что выгляжу абсолютно по идиотски. Ну не умею я общаться с детьми, а уж тем более с подростками. Вот и смешалась под не очень – то приветливым взглядом малышки.- Я Анфиса.

Синоптик хрюкнул рядом.  Интересно, что так развеселило этого придурка?  Мог бы и предупредить, что мне придется встретиться лицом к лицу с самым страшным моим кошмаром – ребенком. Ну да, не чадолюбива я. И Шмойлов меня вполне в этом отношении устраиывал – он не любил. Не хотел и не собирался иметь детей. Я даже подумывала в чалд фри податься. Но врожденная лень, с непреодолимым пофигизмом оттолкнули меня вступать в стройные ряды детоненавистников. Тем более. Что я ничего не имею против размножения.

 Девочка мою руку проигнорировала. Да и вообще просто потеряла ко мне интерес. Отвернулась к монитору, на котором чья – то мускулистая рука рубила в капусту каких – то несчастных, заливая кровью компьютерное пространство. Я почувствовала тошноту, подкатывающую к горлу.

- Знаешь. Я неудивлена, что ты воспитал невежу,- зло буркнула я, чувству себя так, будто меня оплевали.- А вы, юная леди, могли бы и поздороваться. Эй, я к тебе обращакюсь, между прочим,- гаркнула в сторону кресла.

Интересно, чего это я. Ну не поздоровалась и не надо. Велика важность. Я вообще тут надолго не задержусь. Что мне на этот цирк уродов внимание обращать?

- Соня тебыя не слышит,- спокойно ответил Погодский, и медленно подойдя к креслу развернул его. Девчонка была очень недовольна этим. А точнее в ярости.- Детка, наша гостья обиделась, что ты ее не поприветствовала. Это некрасиво. Поздоровайся.

Тонкая ручка малышки сделала серию порхающих движений. Я не успела ничего сказать, кресло снова развернулось в сторону кровавой игрушки.

- Ты довольна? – поинтересовался Антон.

- Она что глухо – немая? –сказать, что меня ошарашило открытие, это не сказать ничего. -Бедная девочка, как же она живет?

- Соня может говорить, просто сейчас не в духе. А еще ей нравится смущать людей и вводить в ступор. Все начинают жалеть маленькую сиротку, и ее это страшно веселит.Она не слышит. Перестала, когда увидела, как погибла ее мать,- в голосе ангела прозвучало что – то такое, от чего у меня по спине поползли мурашки.- так, пойдем за мной. Ты шить умеешь?

- А вы с какой целью интересуетесь? – передо мной снова стоял абсолютный мерзавец. Единственное, что я успела понять – тепреь я знаю слабое место чертова Ангела.

- Так умеешь или нет,- разозлился Погодский.- Я же не спросил, любишь ли ты это дело.

- Я закончила курсы кройки и шитья.- похвалилась я. Хотя, было бы чем. Всю жизнь ненавидела нитки иглы и иже с ними. Но бабушка считала, что настоящая женщина обязана уметь шить, готовить и вести домашнее хозяйство, потому таскала меня по идиотским курсам. Готовить и вести хозяйство я, кстати, так и не научилась. Да и с шитьем у меня не срослось особо, трусы которые мы шили выходили кривобокими, а потом от меня отказались преподаватели. И все из – за того, что я пришила палец училки к приснопамятным «семейкам». Но об этом Синопртику знать не стоит. Пусть думает, что я «на все руки от скуки»

 В руки мне легла жестяная коробка, с нарисованными на ней катушками ниток. Я автоматически сжадла пальцы. Погодский принес какие – то склянки, вату. Запахло спиртом, йодом и еще какой – то химией.

- Иди сюда,- приказал Синоптик, колдуя над кастрюлей, стоящей на огне.

- Эй, ты нарик, что ли? Меня сюда не вмешиваяй. У меня активная гражданская позиция. Я против наркоты.